Кто не спрятался – я не виноват… - стр. 36
Я подпрыгнула на месте и схватилась за сердце, когда позади меня раздался тихий голос:
– Ну… Здрава будь, Анна…
За моей спиной, почти у самого крыльца, опираясь на деревянную клюку, стоял давешний старик. Его силуэт был словно вырезан из черно-белого снимка, чуть размытым от времени. Оба пса тоже были тут. Сидели у его ног по обе стороны, неподвижные и странно молчаливые. Не иначе как с перепугу я, не отвечая на его приветствие, спросила:
– А почему они у вас не лают?
Старик едва усмехнулся в седую бороду и ответил коротко:
– Приучены так… Не люблю пустобрехов. Ни собак… – Он на мгновение замолчал и добавил строго, почти с угрозой: – …Ни людей. – Потом его взгляд смягчился, и он будничным голосом проговорил: – Вот… На обустройство вам подарочки принёс… Стало быть, с новосельем вас, так?
Под взглядом его пронзительных чёрных глаз я едва сумела выдавить из себя:
– Спасибо…
На что дед фыркнул и загремел голосом (хотя продолжал говорить так же тихо, что и было очень странно):
– Меня не Бог спасает, а Род!
Я слегка смешалась, не зная, что дальше говорить. Дед посмотрел на меня с лёгким прищуром и произнёс чуть ли не ласково:
– Да ты садись, дочка… В ногах правды нет. К тому же, росы здесь холодные, а ты босая…
У меня быстро промелькнуло в уме: коли «садись», то значит, беседа будет долгой. Я уселась на лавку, поджав под себя, и вправду уже озябшие ноги. А старик присел на последнюю ступеньку крыльца и проговорил:
– Ну… Рассказывай…
Я в первый момент даже растерялась. Глупо хлопнула на него ресницами и спросила так же глупо:
– О чём?
Дед насупил лохматые брови. На мгновение мне показалось, что из его чёрных глаз сейчас вылетит молния. Суровым, замораживающим голосом он проговорил:
– Обо всём рассказывай… Что произошло в поезде? Как вашего попутчика убили? Что вы видели и что взяли… Вот об этом и рассказывай.
От неожиданности я даже икнула. Если бы не предыдущее наше приключение в урочище Багыш-хана, я бы подумала, что передо мной сейчас чокнутый, который каким-то неимоверным способом узнал о наших перипетиях. Но всё, что случилось с нами тогда, мешало мне сделать подобный вывод. Я опять почувствовала слабое давление на своё сознание. Будто какой-то внутренний голос мне нашёптывал на ухо: «Говори… Всё говори, как было…» Собственно, я была бы не против всё ему рассказать. Уж если кто и мог бы нам помочь выпутаться из возникшей ситуации, то это соплеменник нашего Койды. Я по собственному опыту уже знала, что этот странный народ – Чудь – способен на очень многое. Но была одна загвоздка: я терпеть не могла, когда на меня начинали давить. Пускай и таким затейливым способом. Пускай и не враг. Поэтому сдаваться вот так слету покорной овечкой я не собиралась. Поставив защиту на свой разум, я, склонив голову на бок, чуть улыбнувшись, спросила, бесцеремонно переходя на «ты»:
– А как тебя зовут, дедушка? А то моё имя ты знаешь, а я твоего – нет. Неправильно это…
Старик посмотрел на меня долгим взглядом. В тот же миг я ощутила усиление давления на своё сознание. Но это уж вам фигушки! Я против этих упырей тёмных выстояла и самого Иршада вокруг пальца обвела, а уж почти дружеский-то нажим и подавно сдюжу!
Несколько мгновений мы продолжали смотреть друг на друга. Я усиленно старалась не глядеть ему прямо в глаза, которые затягивали любого, кто в них взглянет, будто в омут. Поэтому пялилась ему куда-то в область переносицы. Первым отступил старик. Неопределённо хмыкнув, произнёс с лёгкой усмешкой: