Кровь не водица. Часть 3. Семья - стр. 12
– Да, Марфа. Я хорошо читаю, правда только книжные буквы.
Марфа кивнула, перелистала тетрадь в начало, поводила пальцами по строчкам
– Учись разбирать мой почерк. Смотри. Здесь каждому нашему жителю полагается четыре страницы. Два листа. Жизнь каждого ты должна уместить на этих страницах. И не просто расписать что он и как. Ты должна всю его жизнь понять, влиться в нее, а потом исправить. Отнять зло и дать добро. В этом твоя цель. Читай!
Марфа начала медленно водить кривым пальцем по первой строчке, и Сима медленно, по слогам повторять за ней, разбирая завитки ее красивого, затейливого почерка.
Глава 7. Отношения
– И смотри. т\Тихонько переносим рамки в новый улей, делим семью. Сейчас самое время, а то рои пойдут, спасу не будет…
Лиза уже час маялась в плотном, душном костюме, задыхаясь под сеткой, а Антон увлекся, он сел на своего конька и вставать с него не собирался. Лекция о вреде роения затянулась, а еще не приступали к практическим занятиям, но Лизе уже было плохо, она жутко боялась пчел. Заставить себя просто даже протянуть руку в кишащим пчелами рамкам, она, наверное, не смогла бы, а уже взять их и отнести куда-то – это лучше сразу в омут. Видно, ее потное и бледное лицо даже под маской выглядело жутковато, потому что Антон вдруг запнулся на полуслове, снова облил ее яркой синью своих глаз, помолчал.
– Впрочем, Лиза! Тебе совсем не обязательно помогать мне на пасеке. У меня вон – помощники какие, так и снуют. Назар, кстати, уже как заправский пчеловод шурует, я только успеваю ему задания давать. Так что ты иди, занимайся женскими делами, у вас с Маймой, небось, их невпроворот. А мы тут сами. Еду только приносите, уж не забывайте про нас.
Лиза с облегчением выдохнула, она уже прямо сейчас бы рванула отсюда, как лосиха через лес, снося все на своем пути – такой ужас сковывал ее по рукам и ногам, заставляя бешено биться сердце. Но она сдержалась, спокойно подняла глаза на Антона, выдержала их сияющую синь, прошептала
– Как хочешь. У нас и вправду в доме дел по горло, если ты без меня обойдешься, так и хорошо. Ребят домой отправляй обедать, а тебе приносить буду.
Антон слегка коснулся ее спины, того чувствительного местечка, где сходятся лопатки, но не похлопал, а погладил – горячей, как огонь, ладонью плотно провел вниз. Потом отдернул руку, как будто вдруг осадил себя, сказал хрипло и тяжело.
– Ну и славно. Договорились. Иди себе…
Лиза решилась стащить сетку уже в лесу, пока ее не спрятали увесистые лапы седоватых елей от вездесущих пчел, она не могла себя заставить открыть лицо, и лишь нырнув в спасительную прохладу елей облегченно вздохнула, перешла с суетливого бега на спокойный шаг, и уже в нормальном состоянии подошла к дому.
– Ух ты! Ты рано! Отпустил, что ли? А я уже думала, он тебя живой не отпустит. Заучит насмерть, учитель этакий!
Майма стояла в обнимку со здоровенной метлой, одной рукой старалась поправить косынку, смотрела на Лизу и улыбалась так странно, неловко как-то. Лиза встряхнулась, как попавшая в воду кошка, забрала у Маймы метлу, прошлась по дорожке, подняв клубы пыли. Так незаметно подобрался май, такой он грянул неожиданно знойный и звонкий, что земля мигом вобрала его жар, подсохла до корки, а потом рассыпалась призывно, приготовилась рожать. И здесь на пасеке, вдалеке от сурового смутного скита мир был цветным и радостным, чистым и светлым, совершенно лишенным тревог и бед.