Крепостная - стр. 21

За некоторыми заборами, под раскидистыми деревьями слуги ставили столы, стулья, накрывали поздний завтрак для хозяев. По улице не спеша шли мужчины в темных сюртуках, молодые пареньки, оглядывающиеся на нас с Глашей. И я чувствовала, как их взгляды прожигают нам спины. Женщин, одетых как я, не было. И только когда вышли на площадь, от которой улицы расходились лучами, я заметила тех, кто сходил с колясок. Они шли в церковь.

Деревянная, большая, занимающая вместе с высоким забором половину квартала церковь зазвонила. Это означало начало службы. Я глянула на Глашу.

– Даже не думай! Коли до барыни дойдет, нам с тобой одними плетьми не обойтись. Без нее ни ногой, никуда, кроме, куда было велено! – важно, но с нотками страха ответила на мой взгляд Глаша.

Я и не собиралась идти в Храм. Я хотела подойти поближе, порассматривать подъезжающих. Вот чего я хотела.

– Идемте же, барышня, давайте, составьте мне компанию, – парочка молодых людей, появившихся из ниоткуда и подтолкнув нас сзади, тут же поймали меня и Глашу за локотки. – Ну чего же вы такие нерасторопные?  – гомонили парни, давая понять, что это не они только что толкнули нас.

– Руки свои убрали! Валите, куда шли!– неожиданно громко выдала я и принялась осматриваться. Когда поняла, что красть у меня нечего, успокоилась. Глаша проверяла шею. Я улыбнулась краешком рта.

Подняв голову, увидела несколько групп людей, обративших на нас внимание.

– И-идё-ем! – прошептала Глаша и так пригнула голову, как будто нам, чтобы уйти от глаз толпы, придется очень сильно пригнуться. Или же она считала, что так ее меньше видно, или она прятала свои бусы. Я не выдержала и захохотала так, что согнулась пополам. И это на площади… перед церковью!

Пока я бежала, влекомая Глашей в какую-то боковую улочку от людских глаз, пока сердце заходилось боем, вдруг отчетливо почувствовала себя счастливой. Молодость, веселье, ноги, несущие туда, куда хочется, и так быстро, как хочется.

– Хватит! – выпалила я, притормаживая Глашу своей остановкой, – Хватит. Никто за нами не гонится.

– Ой, и попадет нам с тобой от барыни, как расскажут ей про нашу прогулку… – Глаша, тяжело дыша, смотрела назад, туда, где после поворота улочки площадь была уже и не видна. Она словно ожидала погони.

– Где там эта лавка с шерстью? – все еще прислушиваясь к себе, спросила я Глашу.

– Айда, тут маленько еще, – Глашка махнула вперед и, все еще сопя, двинулась дальше.

Улица из полутораэтажных домов явно населена была купцами. Невысокий первый этаж, выложенный из камня, служил лавкой, куда, нагибаясь, входили редкие прохожие. А дальше им приходилось спускаться по лестнице на пару шагов вниз.

Я смотрела по сторонам, словно турист, впервые попавший в незнакомую страну, населенную туземцами, живущими в невиданных жилищах. Глаша не торопила меня, пользуясь во всю прогулкой: грудь у нее снова округлилась, растрепанные на висках космы она подобрала и пригладила руками от мокрого лица к началу тугой косы.

– Веселая ты больно стала, Надьк. Как не ты, – в который раз повторила эту фразу Глаша.

– Так тебя и не понять, какая я тебе больше нравлюсь: невеселая не нравилась, сейчас ты тоже недовольная, – поняв, что запнулась, сделала несколько быстрых шагов вперед и уткнулась в грудь подруги.