Красный Терем - стр. 24
Хоть и страшно, но пощады не просила. Да и любопытно мне! Только в дерево вцепилась пуще прежнего, глядя на рыжую русалку: что делать станет? Рассказать бы Велеславе про чудо это, да не судьба, видно. Что она мне там про Владара говорила? Пропала впустую ворожба ее, не отпустят русалки живой.
Тут медноволосая улыбнулась, видя мое изумление, тронула легонько за рукав пальчиками:
– Крыльев у нас нет. Летать, словно птицам, нам не даровано. Только близ воды какой можно. Молодые совсем того не умеют.
Голосочек нежный-нежный. Я аж заслушалась. Пусть бы еще что сказала, не так страшно умереть будет. Даже сразу не поняла, что она мысли мои прочитала, будто в голову заглянула. Вот это да… Русалка все так же открыто улыбалась мне, только еще больше.
– А ты хоть и боишься, да не плачешь. Ты как тут очутилась, девица, посреди ночи?
Подруги ее внизу прислушивались, толпой стояли, переговариваясь иногда. Одна рукой показала, чтобы спускались. Рыжая кивнула:
– Сестры тоже хотят знать. Идем, тебе нечего опасаться.
И тонкую руку мне протянула.
Что тут поделаешь? Я послушно оперлась ладонью на ее – прохладную, маленькую и неожиданно сильную. Листья шуршали вокруг, разгоняя тот самый хмельной аромат, что дурманом сковал меня всю. Опустились на землю и нас тут же обступили русалки. Они касались моих волос, глядели на меня столь же пристально, как та рыжая. Заметила, что они удивлены сильно, но пока еще так ничего и не поняла.
Уселись мы на берегу. Волны набрасывались на камни с еле слышным плеском и отступали назад. Высокая трава шуршала и покачивалась от порывов ветра. Лунное серебро заливало озерную гладь и гибкие русалочьи фигуры.
Мне вдруг стало совершенно спокойно. Страх совсем отступил.
– Матушка рассказывала о русалках, – заговорила я. – Ее звали Драгана.
При этих словах озерные красавицы вздрогнули и переглянулись, а я продолжала: – Она всегда немного становилась грустной при этом, но с радостью делилась со мной знаниями. Будто не знаете вы мужчин и избегаете людей, что выходите танцевать по ночам, а с рассветом прячетесь. Сами Верховные Боги побаиваются вас за вашу силу и красоту. А еще вы не любите огня, железа и не выносите, когда люди селятся близко от ваших жилищ.
– Верно говоришь, – подтвердила медноволосая. – Люди весьма коварны и завистливы. Они много думают о своей наживе, а еще – убивают подобных себе, чего в нашем мире нет. Мужчин мы не знаем, нам нельзя связывать себя с земными жителями. Но разрешено провести лунный месяц с водяным, если требуется потомство. Русалки – свободные существа. Мы не влюбляемся, как вы – люди. У нас холодная кровь, холодные сердца. Живем сотни лет, пока не умрем. Так было и будет всегда.
Черноволосая русалка подала голос, и в нем послышалось милое лукавство:
– И откуда же твоя матушка ведала о русалках? Как она могла знать о них столько?
Я пожала плечами, все еще не понимая, к чему она клонит.
– Ой, так она часто о вас рассказывала. И не только о вас. Знала обо всем, что происходит вокруг. О дне и ночи, о свете и тьме, о жизни и смерти. Среди полей и лесов гуляли, так ей всегда было о чем поведать. Покажешь на травинку какую – название скажет, от какой хвори пригодится. О воде и суше говорила такое, что и повторять не стала бы, для наших деревенских точно. А уж книги какие от нее достались! Вот уж истинное сокровище!