Красная жатва и другие истории - стр. 31
– Если сворачивать, то прямо сейчас, а то потом поздно будет: либо ты выиграешь, и тогда скорее всего больше меня не увидишь, либо проиграешь, но тогда руки у тебя будут заняты.
Максвейна я нашел в бильярдной Марри, на Бродвее.
– Ну что, видел его? – спросил он.
– Да, мы обо всем договорились. Если он сольет или скажет хоть слово тем, кто на него ставил, или наплюет на то, что я ему сказал, или…
Максвейн ужасно встревожился.
– Смотри, будь начеку, – предупредил он. – Они могут попытаться убрать тебя. Он… Ой, вон идет парень, мне с ним переговорить надо… – И с этими словами он исчез.
Боксерские поединки проводили в бывшем казино, большом деревянном здании на окраине Бесвилла, где раньше был парк с аттракционами. К половине девятого здесь собрался весь город. Когда я приехал, зал уже был набит под завязку: и внизу, где были расставлены складные стулья, и наверху, на крошечных балкончиках, куда внесли скамейки, свободных мест не было.
Дым. Вонь. Жара. Шум.
Я сидел в третьем ряду, сбоку от ринга. Пробираясь на свое место, я увидел неподалеку, на боковом сиденье Дэна Рольфа, а рядом с ним Дину Брэнд. На этот раз она причесалась, даже завилась, и в большой серой шубе выглядела «на все сто».
– Играешь Купера? – спросила она, когда мы помахали друг другу.
– Нет. А ты на него много поставила?
– Могла бы больше, но не стала. Он же фаворит, теперь за него много не получишь.
– Все почему-то считают, что Буш должен слить. Несколько минут назад я сам видел, как на Купера ставили сотню, четыре к одному. – Я перегнулся через Рольфа и, нырнув под серый меховой воротник, шепнул Дине на ухо:
– Буш не сольет. Поставь на него, пока еще есть время.
Ее огромные воспаленные глаза расширились и потемнели от волнения, жадности, любопытства, недоверия.
– А ты не врешь? – Она нахмурилась и стала кусать подкрашенные губы.
Я не ответил. Она опять прикусила губу:
– Макс в курсе?
– Я его не видел. Он здесь?
– Должен быть, – сказала Дина, рассеянно смотря перед собой. Рот ее шевелился, как будто она что-то про себя подсчитывала.
– Поступай, как знаешь, но это верняк, – сказал я.
Подавшись вперед, Дина пристально посмотрела мне в глаза, щелкнула зубами, взяла сумочку и достала оттуда пачку банкнот толщиной в кофейную банку. Часть денег она сунула Дэну:
– Пойди поставь на Буша. Впереди еще целый час, посмотришь, как его играют.
Рольф взял деньги и ушел, а я сел на его место. Она коснулась пальцами моей руки и сказала:
– Если он проиграет, я тебе не завидую.
Всем своим видом я дал ей понять, что о проигрыше не может быть и речи.
Начались предварительные четырехраундовые поединки между любителями. Все это время я искал глазами Тейлера, но безуспешно. Дине не сиделось, на ринг она почти не смотрела и занималась тем, что либо спрашивала, от кого я узнал про Буша, либо угрожала мне адским пламенем и вечными муками, если мой прогноз не сбудется.
Когда начались полуфинальные бои, вернулся с тотализаторными билетами Рольф. Дина вцепилась в билеты, а я пошел на свое место. Не поднимая головы, она бросила мне вслед:
– Когда кончится, подожди нас у входа.
Пока я пересаживался, на ринг поднялся Крошка Купер. Это был краснощекий светловолосый крепыш в лиловых трусах, зубастый и не в меру упитанный. В противоположном углу, нырнув под канаты, появился Айк Буш, он же Эл Кеннеди. Айк смотрелся лучше своего соперника: стройный, подтянутый, проворный, вот только лицо бледное, встревоженное.