Красавица для Чудовища - стр. 8
У меня буквально лопается голова от всей информации, что пытается в неё сунуть Глафира. Она безумно торопится рассказать мне, как можно больше, что просто перескакивает с темы на тему и обратно. При этом она иной раз бросает на меня странные взгляды, словно хочет поговорить совершенно о другом, но не решается. И снова перескакивает на длину рукава платья, предназначенного, например, для бала.
Я чуть ли не благодарю вслух служанку, которая приходит позвать госпожу на ужин.
— Скоро спущусь, благодарю, — бросает ей Глафира, и когда та выходит за дверь, говорит мне: — На сегодня закончим. С завтрашнего дня начнём обедать вместе, в моих комнатах. Обед — самый плотный из приёмов пищи, надеюсь, это и поможет тебе набрать нужные формы. Плюс, тебе необходимо научиться правильно вести себя за столом. Напомню, никто не должен догадаться о том, чем мы с тобой занимаемся. На все вопросы слуг отвечай, что мне приспичило проводить время со своей ровесницей, что я устала от общества старух. Потому и избавилась от своей прошлой личной служанки. Кстати, с ней будь особенно осторожна. Эта старая карга любит совать свой длинный нос куда не следует. Ну что ж, — переводит она дух. — Иди.
И она вновь уходит первой, позволяя мне с облегчением упасть на стул, на котором недавно сидела сама.
Ну что ж, — цитируя мою госпожу, — всё гораздо сложней, чем я могла себе представить. Ума не приложу, как мне это всё запомнить в короткие сроки!
В животе урчит, и я вспоминаю, что за сегодняшний день лишь завтракала. А Лилия? Усталость в один миг отступает, я подскакиваю с места и несусь в нашу новую комнату. Узнаю у сестры не голодна ли она и обещаю очень скоро вернуться с ужином, не обращая внимания на её крики в спину о том, что я должна ей всё рассказать. Ничего, потерпит ещё чуть-чуть.
На самом деле, я не особо представляю, как ей рассказать обо всем. Возможно, поэтому и оттягиваю, как могу, этот момент.
На кухне из слуг почти никого нет — обычно в это время все, как раз, заканчивают работу, чтобы потом спокойно поесть. Я никогда ни с кем особенно не общалась — так повелось ещё при живых маме и бабушке. Нам, словно хватало общения друг с другом, плюс, мамин статус не делал нас своими среди слуг, но и господам мы не были ровней. Впрочем, бабушка буквально настаивала на том, чтобы мы ни с кем не дружили. Из-за меня. Из-за моего дара-проклятья. Потому и после их смерти я по привычке сторонилась всяких людей.
Вот и сейчас я скоро наливаю в миску лукового супа из огромной кастрюли, подхватываю пару булочек и сажусь на самый край стола, у стены, чтобы никому не бросаться в глаза.
Есть я привыкла быстро, чтобы в короткие сроки возвращаться к сестре. Потому уже через пять минут набираю вторую миску супа, чтобы отнести её Лилии. В этот-то момент надо мной и нависает женщина чуть выше меня.
— Ты! Маленькая дрянь!
— Простите? — округляю я глаза.
— Чо мне твои извинения! Ты заграбастала моё место, а мне теперь прикажешь чистить камины?
Ох. Выходит, она и есть та старая карга, по выражению госпожи? Правда лет женщине от силы тридцать-тридцать пять. Старой она точно не выглядит. А вот свирепой и опасной — определённо.
— Мне... мне жаль, что так вышло, — пытаюсь я её задобрить.
— Ей жаль, слыхали? — смеётся она злобно, ни к кому в особенности не обращаясь, но немногочисленные голоса в помещении затихают. Как-никак хоть какое-то развлечение намечается. Бесы! — Чо ты нагородила госпоже, а? Поди, на жалось давила, а? — Тут женщина начинает кривляться, заставляя меня усомнится в правильном определении её возраста, или он не показатель ума? — У меня больная сестрёнка, возьмите нас под своё крылышко. Она же у меня калека, пожалейте нас-бедненьких. Так это было? Прикрылась своей калекой и отхапала место получше?