Кости. Навье царство - стр. 3
— Эх, Ядушка, — наблюдая за тем, как расчёсываюсь, довольно улыбнулась ба, — совсем взрослая стала, округлилась, где надо, гибкая, что берёзовая тростиночка, волосы густые, как пшеничное поле. Рисунки эти твои нательные мне не понять, конечно…
Дремавший на лавке Васька фыркнул.
Бабуля щёлкнула его по уху.
— Зато глаза — бездонные озёра. Повезёт же избраннику твоему, — а потом, зачем-то добавила, — лишь бы не в Могилёв-Кощееве нашла.
— Ой, ба, не за избранником я приехала. Завтра начало практики, месяц поработаю, напишу практическую, и вперёд на защиту. Некогда мне личную жизнь налаживать, но и уезжать в ближайшее время никуда не собираюсь.
Она лишь вздохнула, подливая в чашку душистый чай.
— Ромашка — чтоб успокоить, анютины глазки — омыть замутненный взгляд, — приговаривала ба, разминая несколько бело-жёлтых цветков между пальцами. Воздух вокруг нее приобрел резкий запах трав. — Иван-да-Марья и донник — от злого глаза и лихого дела, просвирки и проскудки — для красоты телесной. И самая главная, — бабушка обложила жмых сухих лепестков четырьмя серебряниками и бархатной тканью с бусинами, — Бел Таленц трава — узнаешь всякие травы и на что надобны; если куда пойдёшь, то травы и всякие вещи с тобой говорить будут и скажутся, на что надобны; при том же и прочих животных, гадов и зверей голоса спознаешь, что они говорят между собой, и всё премудрое знать будешь.
Молча наблюдала, не решаясь почему-то высмеять или усомниться. Сейчас я как будто бы вернулась в детство, когда отчаянно верилось в волшебство и магию.
«Хочу чудес!»
— Пей, внученька, — ба налила чай в две глиняные кружки, расписанные старинными символами и симпатичными цыплятами, — пей.
Замотавшись в простыню, уселась за стол, где вместе с чаем на белой скатерти стоял мёд, пироги, малиновое варенье. И так было уютно, тепло и спокойно, как давно не было.
— А это, — бабуля протянула тоненькую цепочку с аккуратным медальоном, — подарок. Как будешь в логове том кощеевском, носи не снимая. Там — ткнула пальцем на медальон, — адамова голова, корень сильный, чародейский, поможет нечисть затаившуюся и вражескую увидеть. Убережёт.
— Спасибо, родненькая, — чмокнула бабулю в морщинистую щёку, — хорошо, что трава, а не зуб, да?
Бабушка шутку не оценила, покачав головой.
— Пей сбор да спать укладывайся, — ворчливо поторопила она.
Сделав осторожный глоток, приготовилась к тому, что странный чай будет горчить, ведь столько там было намешано с щедрой бабкиной руки, но, к удивлению, он был практически прозрачным, сладковатым и очень ароматным.
— Хор-рошо-о-о, — протянула, довольно жмурясь. — Осталось только выспаться.
К ночи, нежданно-негаданно, разразилась гроза, и когда я, разморённая, лежала в тёплой постельке, почти провалившись в сон, в грозовых всполохах чудилось мне странное: и сон то был, и не сон одновременно. Встать хотела, но не могла, слово сказать — а язык будто бы к нёбу прилип. Зато видела и слышала ясно, словно что-то дополнительно во мне подключили: по моей комнате деловито расхаживал Васька, за ним бочком, периодически сбиваясь с шага и подпрыгивая, плёлся Яким. Котейшество раздражённо дёргал хвостом, ворча:
— Где вы Ягу размалёванную видели? Понабивала претани* (Претани (кельт. pretani) —раскрашенный, татуированный. — Прим. авт.), небось и на срамных местах пустого места не оставила. Ну не дура ли? — спрашивал он ворона. — Вот скажи, ну какая она знающая? Магии в ней на ноготок, а дури на целую голову!