Кошка Белого Графа - стр. 42
За месяцы, прошедшие с их последнего разговора — с их крупной ссоры, что там говорить, — в отцовских вихрах прибавилось серебряных нитей. И ни одна не указывала на владение фамильной силой. Бывший граф Дагрун Даниш-Фрост, утративший право на родовое имя после ухода в Гнездо, родился с сильным даром сновидца и без малейшей предрасположенности к магии зимы.
— Ты появился как по заказу, — сухо заметил Рауд. — Следил за мной? Мы же договорились — в мои сны ты без спросу не суёшься.
— Тебе снился кошмар, — брови у отца тоже были косматыми и сейчас сошлись над переносицей, как два рыжих медведя над выступом скалы. — Ты опять не закрылся. Забыл? Или поленился?
— Не видел смысла.
Отец сам учил, что проникнуть в чужой сон извне, если спящий не задерживается на одном месте дольше полусуток, практически невозможно.
— Чужих рядом не было. Людей, — Рауд криво усмехнулся. — Но ты прав, я учту урок.
— Где ты подцепил эту тварь? — отец неопределённо мотнул головой, указывая за пределы ловушки.
Рауд рассказал, как ощутил искорку жизни посреди терзаемой бураном ледяной пустыни — будто укол иглы в сердце.
Пока он говорил, на поляне, укрытой уютным снежком, возникло кресло, словно бы вырезанное из огромного пня. Отец уселся в него, как король на трон. Рауд сотворил себе обычное — вроде тех, что имелись в Даниш-хузе. Материя сна плохо подчинялась ему, но внутри ловушки их с отцом силы были почти равны.
Когда рассказ дошёл до личной печати богини, отец вздохнул с видимым облегчением.
— Всё-таки она не оставила тебя, — его глаза зажглись, как праздничные фонарики. — Я надеялся на это. Даже сейчас ты стоишь десятка бездарей на службе у Альрика…
Рауду с детства твердили, что уже пять поколений не появлялся на свет маг зимы с более сильным врождённым даром.
— Я не осуждаю тебя, — отец пытливо глядел ему в лицо, — я потерял это право. Мне не по душе твой выбор, но я на твоей стороне — что бы ты ни сделал и что бы не планировал сделать...
Фраза оборвалась на вопросительной ноте.
— Спасибо, — Рауд притворился, что не понял намёка.
Отец на миг сощурил глаза и медленно кивнул. Уход от ответа тоже ответ, а то, что знает один сновидец, знает всё Гнездо.
— Как мама? Как Карстен? — отцовский голос дрогнул.
— На прошлой неделе пришло письмо. Они в Нотьеше. Посмотрели Веррианский дворец и водопады Гроха. Собираются в Тиенну.
Мама не отвечала на отцовские письма, только время от времени справлялась у Рауда о здоровье мужа.
— Она никогда не простит меня, — отец тяжело вздохнул. — И ты тоже.
— Мне не за что тебя прощать.
Рауд мог бы сказать, что двадцать два года — слишком мало, чтобы заморозить себя в вечной зиме. Что после окончательного принятия дара все краски жизни для него словно запорошило снегом. Это Альрик почти не изменился, лишь стал чаще заводить новых любовниц. А для зимней стихии нужно созреть.
Но теперь это не имело значения.
— С богами не спорят, — заметил он.
Пусть отец уверял, что счастлив своей новой судьбой, Рауд не сомневался: он не уступил бы ни титул, ни дар — не будь на то воли богини.
— У твоей Кошки шок, — сказал отец. — Когда восстановит силы, позови меня, я с ней потолкую.
— Если она согласится.
— Ты собираешься её спрашивать?
Рауд отвёл глаза. На кону стояло слишком многое, но...
— Мы и так напугали её до полусмерти. Отторжение началось раньше, чем должно было.