Королева. Последняя биография Елизаветы II - стр. 14

Сама герцогиня выросла на здоровом свежем воздухе, немного знала французский и еще меньше немецкий. Ее родители, граф Стратмор и Кингхорн и Сесилия Кавендиш-Бентинк, доверили обучение младшей дочери гувернантке, а в лондонскую частную школу отправили ее только в возрасте восьми лет. Внимание уделялось аранжировке цветов в вазах, шитью, танцам, декламации стихов, а не изучению греческого и латыни. Молодую Елизавету Боуз-Лайон научили быть вежливой, заботиться о гостях, забрасывать удочку для ловли лосося, а также тому, когда нужно подбирать убитых птиц на охоте и как правильно держать ружье. Однако интеллектуальной невеждой ее бы никто не назвал. В возрасте всего лишь 13 лет Елизавета Боуз-Лайон успешно сдала оксфордский экзамен в школе. Она особенно преуспевала в литературе и Священном Писании, поэтому нет ничего удивительного в том, что герцогиня настаивала, чтобы ее дочери начинали утро с чтения библейских историй в спальне. Во главу угла герцогиня ставила доброту, учтивость и христианские ценности и верила, что порядочность, моральные принципы и понимание нужд других людей не менее, а возможно, и более важны, чем интеллектуальные амбиции. В письме к мужу, излагая свои принципы, она напомнила Берти, что его собственный отец лишился любви своих детей, потому что кричал на них.

Нанятая в помощь 22-летняя Мэрион Кроуфорд оказалась между двух огней. Она окончила образовательный колледж Moray House в Эдинбурге, в котором впоследствии учились автор книг о Гарри Поттере Джоан Роулинг и олимпийский золотой медалист по велосипедному спорту Крис Хой. Кроуфорд была далека от тонкостей дворцового искусства по перетягиванию каната. Однако Йорки выбрали ее потому, что она была молода и могла с энтузиазмом принимать участие в играх детей. Уроки включали в себя математику, географию, поэзию (особенно вызывало интерес у Елизаветы все, что было написано о лошадях) и английскую грамматику. Занятия проходили по утрам между 9:30 и 12:30 с 30-минутным перерывом на чай и закуски, при этом они часто прерывались на визиты – то к зубному врачу, то к парикмахеру, то к портнихе. Кроуфи понимала, что образование детей не очень заботило герцогиню. Любая ее попытка продлить школьный день отвергалась, так как герцогиня хотела, чтобы девочки больше времени проводили на воздухе. Часто в саду Гамильтон или на заднем дворе дома к дочерям присоединялся герцог, и они вместе играли в классики, прятки или в «сардины». По мере роста доверия к Кроуфи со стороны Йорков география походов расширялась. Они вместе катались на метро, на лодке по Темзе и даже, после настойчивых просьб Елизаветы, на верхей площадке двухэтажного автобуса. Гувернантка быстро поняла, что девочки хотели узнать то, что для их сверстников представляло каждодневную привычку.

Вместе с подружкой Соней Грэм-Ходжсон Елизавета брала уроки танцев у Маргерит Вакани, и будущая королева оказалась прекрасной исполнительницей шотландских танцев. Но особой популярностью пользовалась чечетка в исполнении Фреда Астера и Джинджер Роджерс. В то время Елизавета особенно любила хит 1935 года «Щека к щеке».

Уроки музыки принцессы брали у Мэйбл Ландер, которая училась в Новой венской школе. Иногда Елизавета вместе с матерью пела английские баллады, афро-американские спиричуэлс, а также ирландские напевы, из которых ей особенно нравилась «Песня плывущих на остров Скай». Когда Маргарет подросла, старшая сестра была поражена, как легко она подхватывала мелодию на слух. Уроки французского, которые часто проходили во время отпуска Кроуфи, не пользовались популярностью. Однажды, очевидно в качестве протеста против надоевшего урока, томившаяся от скуки Елизавета взяла серебряную чернильницу и вылила чернила на свои белокурые локоны. «Француженка» мадемуазель Ландерс упала в обморок и, придя в себя, удалилась, предоставив другим разбираться с «чернильным» делом.