Кони знают дорогу домой. - стр. 22

– Величайшая забота человечества – страх смерти. Преодолев его, мы сможем достичь гармонии с мыслью, временем и Вселенной, – ответил Главур и, указывая рукой на другой сосуд, продолжил. – Ещё одна возможность продолжить исследования – Агатовый заяц, лунный житель, случайно угодивший в сеть проезжего пиккора.

– Да будет неиссякаемым твой разум, ант Главур, – напутствовал Равивэл.

– Следующие три зала – музейные, если позволишь, перейдём в зал моделирования Вселенной, надеюсь, это достойно твоего внимания. Верб Лорок, посетивший наше заведение, был весьма взволнован. Кстати, как его драгоценное здоровье? Его металлическая гордость не доставляет ему проблем? – говорил Главур, пока лифт тянул тронутое самолюбие герта и лёгкую недоброжелательность анта.

Зеленоватая мгла электромагнитного поля, заполнившая объёмное пространство сферической залы, перечерченное ровными голубыми линиями, затаила мир великой мысли человека, именующая себя верховным созерцательным антом, служителем Вселенского Ока. Не менее гениальная, чем его голова, рука Главура коснулась тонких голубых линий, и они раздвинулись, расширились, и поплыли, свёртываясь в дымчатые сферы, словно ожидали могущественного касания руки человека, создавшего их и управляющего ими. В центре зальной вселенной плавно кружилась планета, внутри которой сидел человек, перебирая пальцами чёрно- белые клавиши консоли и « музыка», завоёванного времени, текла неспешным ходом планет, вращающихся не только вокруг собственных осей, но и вокруг Аркадима. И тот, кто сидел внутри, был её жителем.

Равивэл, оглядывая кусочки чужих неведомых, но уже подчинённых и управляемых миров, искал Изумрудную Водоросль, умеющую вернуть к истокам жизни, но её не было, здесь. Глаза, уставшие от света, мерцания и блеска, влажнели, теряя чёткие изображения, но мысль, работающая осознанно, улавливала их, стараясь не пропустить ни одной мельчайшей детали. Алый Туман расплылся перед глазами, обнажая очертания Красной планеты, усеянной огненными пятнами. Теперь, он знал и уже видел, что бесформенные пятна – цветы, меняющие окраску, внутреннюю структуру, обличие и не пускающие в свою тайну Бессмертия.

Алая дымка задрожала, собралась в густое облако и потекла вниз, вырисовывая размытые очертания…человеческой фигуры. Смахнув наваждение, явившееся, как он думал, усталостью и резью глаз, Равивэл отвлёкся не громким голосом анта. Обращаясь к кому-то, возможно к тому, кто сидел за пультом, он говорил нетерпеливо и раздражённо, теребя бледными пальцами овальную эмблему, висящую на золотой цепи, изображающую знак бесконечности, с зорким янтарным глазом в одной её половине:

– Ты, опять витаешь в облаках, ант Глум и создаёшь помехи своим воспалённым мозгом. Я умерю твой романтический дух, невежда.

Принеся извинения герту Равивэлу – и гражданину, и трибуну за свою несдержанность и резкий тон, Главур, придерживая за локоть, подтолкнул его вглубь зала, и, меряя мраморный пол частыми шагами, указывал рукой на маленькую планету, кружащую, по приближённым масштабам, вблизи Аркадима.

– Урия – планета Урановых Туманов, – начал он, – как ни странно, обитаемая. Её форма жизни – метановая Водоросль, обладает уникальной способностью вступать в реакцию с металлами и газами планеты, предоставляя нам, неиссякаемый энергетический ресурс воздухоплаванию. Наши корабли мчатся на далёкие расстояния, благодаря лурдам-ловцам. Они доставляют и складируют топливо в едином резервуаре, которое передаётся спутниковыми линиями к кораблям, независимо от их местонахождения. Кислородно-водородная разгонка ракет, давно устарела и сброшена Вниз, малоразвитым планетам. Время течёт, а мы вместе с ним, но как хочется опередить его, – мечтательно закончил он.