«Колыбельный шепот ветра». - стр. 5
Когда он вновь нашел в себе силы посмотреть на нее, Элизабет продолжала вызывающе улыбаться.
– В чем дело, мистер Маккензи? Вы решили, что раз я общаюсь с Дженни, я тоже проститутка?
– Мне неважно, кто вы, мисс Стоун! – искренне сказал Джеймс. – Прежде всего, вы – мать девочки, попавшей в беду.
– Так вы возьметесь за мое дело?
Детектив тяжело вздохнул и потер лоб пальцами, сжимающими тлеющую сигарету. Он достал из кармана жилетки серебряные часы на цепочке. Их беседа длилась уже более получаса, на улице почти стемнело, а дождь все не прекращался.
Маккензи пожал плечами.
– Ныне у меня нет никаких дел, кроме как перевезти отсюда вещи, но если вы и правда в состоянии оплатить мне аренду хотя бы за месяц, то, думаю, нам хватит этого времени, чтобы понять, стоит ли продолжать расследование. Я не могу гарантировать вам результат. Но могу дать слово, что займусь делом со всей ответственностью и умением, на кои только способен.
Элизабет с удовлетворением кивнула и улыбнулась.
Она заплатила ему двумя пятифунтовыми банкнотами, что должно было с избытком покрыть арендную плату и позволить Джеймсу не испытывать особых нужд во время расследования. Детектив достал перо с чернильницей и выписал на имя мисс Стоун две одинаковые расписки, в коих указал сумму и назначение платежа. Оба заверили наскоро составленные документы личными подписями.
– Не думаю, что в случае, если вы, так же как мистер Уинслоу, обманете меня, эта расписка поможет мне отстоять свои права, – сказала Элизабет, убирая свой экземпляр в сумочку.
– Хоть у меня и не столь блестящая репутация, в отличие от мистера Уинслоу, обманывать клиентов не в моем обыкновении, мисс Стоун. К тому же я буду докладывать вам о проделанной работе.
– Можете называть меня Элизабет.
Она поднялась со стула, поправила пальто и надела шляпку. Маккензи также встал с места и поспешил накинуть плащ.
– Позвольте проводить вас до тех пор, пока вы не найдете кэб, Элизабет. Прогуливаться по этому району в поздний час может быть небезопасным.
Они вышли на воздух и подняли воротники. Джеймс запер дверь конторы на ключ, раскрыл зонт над головой дамы, услужливо прикрывая ее от накрапывающих капель вечерней мороси. Тусклый свет фонарей с трудом пробивался сквозь туман, очерчивая узкую улочку. Мокрая мостовая мерцала маслянистым блеском, пока они, постукивая подошвами туфель, шли к более оживленной улице.
– Вы проживаете по тому же адресу, что указан в том объявлении? – спросил Джеймс, украдкой нащупывая в кармане рукоять револьвера.
– Да. Если я вам понадоблюсь, вы найдете меня в пансионате на Брювер-стрит. Спросите обо мне хозяйку или прислугу, но имейте в виду, что вероятнее всего вы застанете меня днем, нежели вечером. По вечерам я выступаю в театре и могу задерживаться до утра.
– Стало быть, вы актриса?
– Актриса, певица, а порой и танцовщица, – улыбнулась Элизабет. – Иногда обстоятельства вынуждают освоить несколько ремесел одновременно. Я стремилась заработать больше, чтобы увезти Анну отсюда. Без нее все, ради чего я трудилась, более не имеет смысла!
Она резко остановилась и посмотрела детективу в глаза.
– Мистер Маккензи, умоляю вас, сделайте все возможное, чтобы найти ее! Я больше не могу приходить в нашу маленькую уютную комнату, когда меня встречает лишь пустота и тишина. Я просыпаюсь среди ночи в холодном поту, потому что сквозь сон я слышу ее смех, но ее сторона кровати остается неизменно холодной. Даже занятость на работе более не спасает меня. Я чувствую, что еще немного, и я потеряю рассудок!