Когда звезды спускаются на землю - стр. 8
– …и она сказала, госпожа, что определит меня первым в свой гарем и займется его созданием, дабы порадовать вас и исполнить свой долг.
Молчание, воцарившееся после его слов, было оглушительным. Затем по лицу Метеры расплылась медленная, торжествующая улыбка. Она откинула голову и засмеялась – низко, с облегчением, в котором слышались слезы.
– Боги! Наконец-то! Они услышали мои молитвы! – она подошла к Атару и положила ладони ему на плечи, ее пальцы впились в его мускулы. – Спасибо, Атар. Ты сделал то, что не удавалось никому. Ты вернул мне мою дочь. Тебя ждет достойная награда.
– Я уже получил ее, о, Царица, – возразил Атар, глядя ей прямо в глаза. – Ваша дочь обещала мне место в своем гареме, и для человека моего положения это величайшая честь и награда, о которой я только мог мечтать.
– Но это ее награда, – парировала Метера, и в ее глазах вспыхнул знакомый ему по прежней встрече огонь – смесь власти, любопытства и желания. – А я, правительница Кабоса, тоже хочу отблагодарить того, кто спас династию от вырождения. – Она сделала паузу, изучая его реакцию. – Думаю, мои объятия будут для тебя не меньшей, а может, и большей наградой?
Атар притворился польщенным и потрясенным. Он опустился на одно колено, склонив голову. – О, великая Царица! Об этом я даже не смел мечтать! Быть допущенным в покои Повелительницы – это величайшая милость для любого мужчины Кабоса, честь, затмевающая все прочие!
– Встань, – приказала Метера, и в ее голосе зазвучали бархатные ноты. – Я, конечно, не так юна и свежа, как моя дочь, – она произнесла это с легкой, едкой усмешкой, – но поверь, в любовных утехах я знаю толк. За годы правления я познала столько, что мои жрецы могли бы составить об этом многотомный трактат.
Одним уверенным, царственным движением она сбросила с себя одежды. Ее тело, освещенное дрожащим пламенем светильников, было телом зрелой, опытной женщины. Ей было сорок три года, и время оставило на ней свой след – легкие морщинки у глаз, чуть более мягкие линии бедер и живота, но оно же даровало ей и нечто большее – мощь, уверенность, магнетическую силу, исходившую от каждого изгиба. Ее грудь была полной и высокой, бедра – мощными, а кожа, умащенная драгоценными маслами, сияла, как отполированный янтарь.
И над всем этим довершением царил ее титул, придававший ее наготе ослепительный, запретный шарм абсолютной власти.
– Если ты будешь так же усерден со мной, как и с моей дочерью, – проговорила она, протягивая к нему руку, – то, возможно, я предоставлю тебе постоянное место в моем личном гареме. Не в качестве новичка, а в ранге приближенного мужа.
– Я приложу все силы, все свое умение, чтобы оправдать высочайшее доверие! – воскликнул Атар, и на этот раз в его голосе не было притворства. Его захватил этот вихрь – от одной спящей богини он попал в объятия грозной царицы. Он привлек Метеру к себе, и его руки обхватили ее мощные бедра.
Его возбуждение, не до конца утихшее после встречи с Арсеей, вспыхнуло с новой силой, подогретое властностью Метеры, ее опытом и той безраздельной властью, которую она олицетворяла. Она не была пассивной; она правила и здесь, направляя его движения, указывая, даря ласки и требуя их, будучи то нежной, то почти жестокой. Это была битва, танец и ритуал одновременно. Атар отдался ему полностью, используя все, чему его научили жрецы, чтобы не просто удовлетворить, но и поразить ее.