Код Акаши - стр. 22

Ну, я так думаю. Предвосхищая еще какой-нибудь вопрос, я закапываю себя еще глубже.

Так делают все в моем «племени». Мы же живем в норах!

– А ваше? – любопытствую я.

– Наше? – уточняет «серебряный чувак». Его доспехи отражают солнечный свет, и мои глаза уже устали созерцать их в непосредственной близости. Его кисть передо мной начинает расплываться в одно сплошное белое пятно. Вероятно, мне напекло макушку. Стоило озаботиться не только маслом для лучшей прожарки, но и головным убором.

– Ваше племя, – пискляво говорю я.

Я практически сделала то, на что еще не осмеливалась, – прямо спросила, кто они такие. Но до этого момента я не видела и дюйма кожи, а тут мне продемонстрировали целую руку! Не важно, что она может быть прикручена к телу какой-то склизкой твари, просто потому, что работать на исследовательской станции щупальцами может быть неудобно.

Да прекрати ты думать о щупальцах, – приказываю я себе. Это становится похоже на идефикс, а хентай меня прежде совсем не воодушевлял.

О, боги!

– Наследники, – отвечает мой собеседник, пока я подавляю нездоровые фантазии, наводнившие мой помутившийся разум. – Мы зовем себя так.

– Наследники… – глухо повторяю я. – И что вы унаследовали? И от кого?

Скорее всего, я не звучу, как одна из аборигенов, но сказанного не воротишь назад, как и сделанного. Сегодня я натворила рекордное количество глупостей. Спасибо, что «серебряный черт», чужак, наследник, как там его, продолжает со мной говорить и еще не вырубил меня своим футуристичным оружием.

Почему, кстати, он это делает? Потому что я фактически показала ему сиськи? На Земле это открывало многие двери, но мы не там. Это что, рабочая схема везде и всюду? На всех планетах, во всех вселенных?

– Мы унаследовали достижения цивилизации, которой больше нет, – говорит он. – Теперь наша очередь передать их дальше. Но это долгий процесс.

– И для этого вы собираете нас на станции?

– Типа того.

Слава сиськам!

Благодаря им я получила больше ответов, чем за все время пребывания в исследовательском центре. С этого и стоило начинать. Я все еще не имею понятия, кто эти серебряные чудилы, но хотя бы знаю, для чего дикарям языковые чипы и «школа».

Однако, в целом, мне не нравится услышанное. Кем бы ни были эти «наследники», они «передают» нам нажитое людьми. Это люди, выходит, сгинувшая цивилизация. Но что же произошло? Какой сейчас год? Где мы?

Я почти готова хаотично сыпать вопросами. Но, вероятно, вид у меня такой обалдевший, что «наследнику» становится меня жаль. Хватит с меня шокирующих сведений. Он протягивает мне масло и принимается натягивать перчатку. Длинные бледные пальцы исчезают в матовом серебре. Я тупо пялюсь на нагрудные пластины его брони.

– Всему свое время, – заключает он. – Вам пора возвращаться в жилой корпус. В эти часы ультрафиолетовые лучи опасны для кожи.

Ультрафиолетовые лучи. Я не ослышалась.

Я растеряна, смущена и нокаутирована той крупицей правды, что мне удалось из него вытянуть, но все же подмечаю подвох. Едва ли он сказал бы «ультрафиолетовые лучи», общаясь с кем-то из дикарей. Я так думаю, потому снова покрываюсь мурашками. Это уже не возбуждение. Это страх, липкий, парализующий, расползающийся от загривка до стоп.

Ему известно, что я не одна из аборигенов?

Кожа горит, пока я натягиваю пижаму, оставляя на светлой ткани маслянистые пятна. И все это время мне кажется, что я чувствую взгляд «наследника» через темное стекло его шлема.