Книжный шифр - стр. 22
– Но ведь это погубит ее, – продолжал отстаивать свое полицейский. – Ее карьеру, ее будущее. Все что она, все, что мы пытаемся сейчас создать.
– А дак ты про ту девушку, что сбила этого несчастного мальчика? – сделав вид, что только сейчас до нее дошло из-за чего весь сыр бор, хитрая женщина продолжала добивать свою жертву. – Ну, тут уж ничего не поделаешь. Он был еще жив, когда вторая пара колес прокатилась по его еще неокрепшему позвоночнику! Нечего было стоять как истукан и смотреть, упуская драгоценные секунды. Даже в автошколах сейчас учат, как оказывать первую помощь.
– Но сейчас ведь его все равно уже не спасти! А ваше заключение может погубить разом несколько жизней! И ради чего?!
– Справедливости! – гордо выпятив грудь, ответила Мелиса. – Разве справедливо, что этот несчастный парнишка погиб под колесами ее внедорожника?! Разве справедливо, что родители не уследили за ним?! Разве справедливо, что у всех женщин в округе есть дети, а у меня нет?!
– Но все ведь это можно как-то решить?
– Это верно! – цепкая, увесистая лапа патологоанатома ухватила Нейта за галстук и, вцепившись мертвой хваткой словно анаконда, повела мимо столов с мертвецами в свой кабинет. Откуда спустя двадцать минут он вышел в расстегнутых брюках с новым, исправленным заключением в слегка подрагивающих от усталости руках.
Каждый из них в тот день добился своей цели, даже не задумываясь о последствиях.
* * *
Авария на какое-то время потрясает маленький городок. Становится новостью номер один. Ее обсуждают все кому не лень. Слухи, сплетни, пересуды. Главными героями стали очевидцы как не странно разделившиеся на два отчаянно враждующих лагеря. Одни винили во всем водителя внедорожника. Мол, она решила проскочить на желтый, и намерено совершила наезд. Другие же утверждали, что все это несчастный случай, мальчик, поскользнувшись на мокром асфальте, оказался под колесами джипа, водитель которого уже ничего не успевал сделать.
И те и другие по-своему были правы, но кому от этого легче. Череда стремительно пронесшихся событий стоила жизни невинному ребенку и принесла немало горя его родителям.
Особенно много слухов бродило в стенах дома, где учился маленький Оливер и, работали его мама с папой. Многие кто знал или даже не знал Клер, сочувствовали ей, переживали и были готовы предложить свою помощь. Она же в свою очередь, вновь ощутив себя загнанной, сломленной маленькой девочкой замкнулась, не подпуская к себе никого. Весь ее внутренний мир как будто бы вернулся во времена детства.
Вернулись прежние ощущения, холодности, скрытности и даже злобы. Клер с момента аварии почти не спала, совсем ничего не ела и ни с кем не разговорила на все вопросы, отвечая лишь кивками или покачиваниями своей лохматой головы. Она вдруг разом потеряла ко всему интерес, и даже любимые книги больше ее не привлекали. И ранее процветавшая под ее руководством библиотека, все больше покрываясь слоями пыли, превращалась в храм горечи и уныния.
Дэйву доставалось не меньше. Он во всем винил только себя, ведь это именно он разрешил своему единственному сыну в такую мерзкую погоду выйти из машины. Если бы учитель сказал свое строгое нет и, спокойно доехал до школы Оливер был бы жив, здоров и как обычно сидел бы за столом между мамой и папой в тот вечер на ужине. Но Дэйв принял решение, и все покатилось на него как снежный ком.