Кирие Элейсон. Книга 6. Его высочество Буриданов осел. - стр. 48
Тут его постигло новое разочарование. Вопреки их совместным с Беренгарием планам, последний вовсе не осадил Павию, а тихо-мирно разбил лагерь подле Пьяченцы и неутомимо гонял своих соглядатаев по дорогам Сполето и Тосканы. В ответ на претензии графа Беренгарий сослался на отсутствие у него осадных орудий и необходимость сохранения войска, чем Бозон как раз к тому времени похвастаться не мог. На том претензии графа и завершились.
Объединив свои дружины, Беренгарий и Бозон проследовали далее на север. Юный король Лотарь с парапета павийской стены с тихим сожалением наблюдал, как мимо города дефилируют рыцари, которыми месяц назад он вроде бы как пытался управлять. А спустя три недели щеки Лотаря уже колол своей черной бородой радостный отец. Прижимаясь к его груди, мальчик, едва сдерживая слезы, поведал об обстоятельствах своего спасения во Флоренции и о своих злоключениях в дороге, где ему приходилось порой обедать и спать в тавернах, кишащих зловонным простонародьем.
Король, обосновавшись в Павии, устроил здесь себе и войску месячный отдых. Он рассчитывал, что в скором времени к нему присоединится Теобальд Сполетский, но тот все еще мучился животом и не покидал пределы своего замка. Впрочем, король без дела не маялся, по приезде его уже поджидала горестная весть о кончине Альдуина, архиепископа Миланского, его давнего соратника еще с бургундских времен. В отличие от событий пятилетней давности, когда Гуго на выборах епископа согласовывал его кандидатуру с мнением папы Иоанна, то бишь Мароции, сегодня никакой Рим королю был уже не указ. Под давлением короля миланское духовенство и знать выбрали своим епископом Ардериха44, еще одного священника, десять лет назад привезенного Гуго из Бургундии.
За делами Церкви пошли дела светские. Король в эти дни серьезно занялся реформацией своего двора. В итоге почетную отставку получил ввиду своих преклонных лет архиканцлер Беато, его сменил Герланд, аббат монастыря Боббио, так славно однажды выведший на чистую воду жуликоватого епископа Гвидолина. Помимо этого, королевским камерарием стал некий местный по имени Джованни, а вакантную с некоторых пор должность графа дворца получил очередной бургундец, декарх его войска Сарлион, неоднократно в положительном плане отмеченный королем во время летнего похода на Рим. Окончательно склонить короля на свою сторону Сарлиону удалось, когда во время одного из пиров в Павии он напомнил королю о существовании графа Бонифация, старого героя битвы при Фьоренцуоле. Граф, на склоне лет получивший за свои заслуги в управление Бергамо, мог стать достойной заменой на посту стратига45 Тибо Сполетскому, затянувшему со своим лечением.
Гуго за рутинным исполнением дел, разумеется, ни на минуту не забывал о мятежниках. Новая королевская канцелярия получала задания от короля почти ежедневно. Вся переписка короля шла в адрес Беренгария Иврейского, Гуго теперь намеренно игнорировал брата. В своих письмах король упрекал мятежных вассалов в предательстве, требовал их немедленного повиновения, роспуска дружин и выдачи Бозона Тосканского. Беренгарий в ответ, что называется, включил дурака и в своих письмах недоумевал о причинах королевского гнева, а также акцентированно подчеркивал собственную неизменную преданность сюзерену. Ну да, он не пришел по зову короля к Риму, но ведь их войско внезапно и по ему только ведомым причинам покинул его юный господин Лотарь. Ну да, Беренгарий увел свою дружину на север, но ведь ни один его воин не пустил ни одну стрелу в сторону Павии, хотя в его, Беренгария, власти было осадить город. Граф Бозон, читавший всю переписку, на сей раз только умилялся дальновидности своего зятя, отказавшегося ранее от штурма лангобардской столицы.