Кирие Элейсон. Книга 6. Его высочество Буриданов осел. - стр. 47
На следующий день второй воинский поход Гуго на Рим завершился – с тем же результатом, что и первый, благополучно для одной стороны и бесславно для другой. Альберих с Кресченцием, стоя на парапете Фламиниевой стены, с усмешкой наблюдали, как великое воинство короля печально собирает свой скарб, увозя на своих телегах непригодившееся оружие, остатки провианта, измученного диареей Теобальда Сполетского, еще три десятка таких же больных и в очередной раз порушенные мечты короля. Уже к вечеру только бытовой хлам и отходы жизнедеятельности, а также сваленные в кучу трупы дохлого скота напоминали принцепсу Рима о недавнем визите его коварного отчима.
В теплых лучах уходящего июльского солнца, как в лучах славы, в клуатре папского дворца в тот вечер нежился и щупленький, как вяленая рыбка, отец Одон. Он был поистине счастлив, он так любил этот прекрасный древний город, у него так славно здесь все всегда получалось.
Эпизод 11. 1690-й год с даты основания Рима, 16-й год правления базилевса Романа Лакапина
(август – декабрь 936 года от Рождества Христова)
Нет ничего страшнее для льва, обессиленного от ран или от груза прожитых лет, чем попасться на зубок стае гиен. Всю свою жизнь царь зверей, пока был в силе, успешно гонял по степям этих падальщиков, не считая их ровней себе и ломая хребет каждой неосторожно ему подвернувшейся твари. Но вот лев ослаб, это тонко прочувствовали его враги, и постепенно безжалостная стая вокруг льва начинает расти, леденя его сердце своим воем, звучащим как приговор. И настает момент, когда самая смелая из гиен решается на атаку, но лев еще может отвечать, и дальше первого укуса и первой крови дело пока не идет. Но сам вид крови, брызнувшей из царственных жил, раззадоривает охотников, за первой атакой следует вторая, за второй третья. Лев огрызается, любая нерасчетливость со стороны атакующих может стоить гиене жизни, но с течением времени все множатся раны на теле льва и все яростнее атаки его врагов. Лев бежит, даже его сердце способно испытывать страх, он непрестанно оглядывается по сторонам: куда же подевался весь его прайд, который он столько лет возглавлял?
Для личности Гуго Арльского сравнение со львом, вероятно, будет очень большим комплиментом, но сам характер кампаний, предпринятых против него после его крушения в Риме, весьма напоминал охоту гиен на льва. Долго таились его враги, некоторым из них он даже доверчиво давал приют и защиту, однако вот теперь они все повылезали из своих пещер, и некоторые уже сподобились на атаку.
Но король Гуго, несмотря на полсотни прожитых лет, еще сохранял в себе завидные жизненные силы. Его непомерное честолюбие, отмеченное всеми хронистами того времени, не давало ни душе, ни телу соблазнов расслабиться и удовлетвориться немалым достигнутым. Очень скоро его враги убедились, что лев еще способен нагнать на них страху. Приняв решение снять осаду Рима, Гуго первым делом, разузнав о диспозиции мятежников, отправился со своей дружиной в Лукку. Недолго его брат Бозон нежился в постелях тосканских маркизов! Узнав о приближении короля, граф потерял всю свою воинственность, тем более что, вопреки его собственным прогнозам, занятие им Лукки не привело к отложению вассалов от законно назначенного королем маркиза Умберто. Напротив, как только Гуго вошел во Флоренцию, дружина Бозона начала быстро редеть. Не дожидаясь ее окончательного распада и не надеясь на крепость городских стен Лукки, Бозон, не принимая боя, с остатками своей дружины бросился бежать на север.