Кинжал и монета. Книга 2. Королевская кровь - стр. 19
При попытке приблизиться к истине достоверность теряется. Веками считалось, что Сухие Пустоши к востоку от Сеннерского хребта лежали необитаемыми с тех пор, как Серискат, первый дракон-император, сразился там со своими полудикими предками и основал самое цивилизацию. Эти сведения были оспорены лишь после того, как химик Фульсин Сарранис, озадаченный присутствием металла в некоторых видах чернил древней „Книги перьев“, сумел доказать, что эти документы представляют собой подделку и написаны не секретарем Дракки Грозоврана, а писцом при дворе Сэммера через тысячу лет после смерти Морада. Экспедиции в Сухие Пустоши, предпринятые в позднейшее время, подтвердили существование Гиблых городов – тимзинских земледельческих центров, предполагающих наличие развитой и оживленной культуры хозяйствования. Поскольку тимзины созданы не раньше последней великой войны, следует предположить, что эти города построены после возвышения человечества и что Сухие Пустоши появились как результат более поздних катаклизмов.
Исследование таких исторических неувязок стало делом моей жизни. С тех времен, когда я впервые возжаждал припасть к мудрости великих университетов в Самине и Урголоте, я знал, что моя судьба – вести учет упущениям моих собратьев-историков и очерчивать границы исторического знания. Я начал свой путь в возрасте семи лет, когда, будучи поклонником поэта Меримиса Кассиана Клейга, обнаружил ошибочную атрибуцию в заметках его поэтического соперника, омерзительного полуящера, известного лишь по названию его философии – амидизм».
Гедер захлопнул книгу и потер глаза. Страницы – толстая рыхлая ветошь, переплет – потрескавшаяся кожа. Когда книгу вручили ему как подарок на двадцатитрехлетие, он преисполнился надежд. С того дня, как он нашел храм паучьей богини и услышал, что она древнее драконов, он не переставая искал подтверждений. Фолиант с историей поддельных хроник и лживых свидетельств казался тогда отличным средством отыскать хоть какие-нибудь факты, пусть даже и отдаленные.
Вместо этого книга оказалась скопищем самых невероятных откровений, лившихся из-под пера почти сверхъестественно даровитого автора и суливших дальнейшее раскрытие все более ошеломительных истин, с присовокуплением многочисленных рассказов – скорее хвастливых, чем покаянных, – о личных авантюрах эротического свойства. Через каждый десяток-другой страниц безымянный автор не ленился повторить исходный тезис, зачастую все теми же фразами. И всякий раз, когда Гедер проникался кажущейся искренностью книги, какая-нибудь новая нелепость выбивала его из колеи. Полуящер? Амидизм?..
На волне разочарования Гедер четко осознавал, что он надеялся на параллель между автором книги и Басрахипом, верховным жрецом паучьей богини. Оба в итоге обещали поведать историческую тайну, доселе неизвестную человечеству. Однако там, где Басрахип демонстрировал власть Синир Кушку, Праведного Слуги паучьей богини, автор трактата лишь рассказывал байки о собственном величии. Вот если бы Басрахип умел распознавать правдивость написанных слов так же четко, как распознавал ложь и правду в человеческом голосе…
– Барон Эббингбау?
Гедер поднял голову, одновременно досадуя на помеху и радуясь ей. На пороге стоял мажордом – первокровный с длинной белой бородой и густыми седыми бровями, напоминающий Гедеру портреты Снежного Дядюшки из детской книжки.