Киевская Русь. Волк - стр. 15
И вправду, веселый смех трех подруг сразу обратил на себя внимание молодцев на ярмарке. И Ярослав среди первых их приметил.
– А ну-ка, братцы, вон к тем идите. Они к медовухе направляются, значит, веселыми быстро станут, – указал друзьям своим новгородец на девиц, продолжая небрежно очищать свою рубаху от сена. Славно повалялся с купчихой!
А друзья на него зло гладят, завидуют. Вишь, какой довольный, уже на двух молодиц за два дня влез. А они еще ни одной даже не закадрили, что уж о ночках-то поговаривать.
– Идите, идите, чего стоите, али ждете, пока другие на них налетят, яко коршуны?!
И двое друзей направились к девицам, снова попросив Ярослава с ними не ходить. Пусть подойдет, когда они уже зазнакомятся да выберут себе парочку.
Ярослав охотно согласился. Ему не хотелось после стараний на сеновале тратить силы на новые приключения. До вечера ему уже хватило, а к вечеру видно будет. В Киеве много девок славных да на все согласных!
Святослава же в это время прикладывала бусы к груди. Те сверкали на ней, оттеняя кожу нежную персиковую да глаза изумрудные. А золотистые волосы словно огнем зажглись от перелива камней.
– Беру! – решительно сказала она купцу.
– Славный выбор, как будто только тебя каменья ждали, красавица, – польстил ей купец.
– Ты поменьше тут лисой ходи перед хозяйкой моей, – грозно гаркнул на него Степан. – Ишь ты, красавицей назвал.
Купец сразу язык прикусил, понял, что девка под защитой. И негоже к ней даже в мыслях приближаться, да еще когда такой внушительный мужик рядом. Тот был выше хозяйки своей в полтора раза и во столько же шире, да и мускулы железные под рубахой простой угадывались, страх нагоняя. Никита Кузьмин знал, кого выкупает для присмотра за дочерью.
Святослава, отойдя от прилавка с покупкой новой на груди, грозно на Степана посмотрела.
– Я же тебе говорила, чтоб не вмешивался!
– Так он на тебя глаза свои пялить стал, хозяйка!
– Ну и что? Что уж, на девицу прекрасную и глаз поднять нельзя?! –гневно топнула ножкой Святослава. – Здесь теперь стой, я сама к подругам пойду, а ослушаешься, прогоню со двора!
Степан остался стоять как вкопанный. Не стоило гневить хозяйку. И вправду со двора прогонит. А ему ох как у Никиты Емельяновича понравилось. Тот не просто холопа в нем видел, а домочадца своего, и обращался соответственно. И чего это он так за дочку купеческую распереживался? Не маленькая уже да не вертихвостка, чтоб кого попало улыбками одаривать. Будет со сторонки приглядывать. В случае чего сразу подмогнет.
Святослава тем временем к подругам своим сквозь многолюдье пробиралась. Не видела их, но слышала. Те с кем-то весело смеялись, явно с молодцами.
– А вот и наша Святославушка! – вскрикнула одна из подруг, Мила по имени. – А мы тут с дружинниками шутим славно.
– Да слышала я вас, чай, на всю ярмарку гогочете.
Радомир с Мстиславом быстро новую девицу оценили. Ух и красавица была, аж дух захватывало! Точеная вся, как из мрамора, с кожей персиковой, волосы, как золото, переливаются. А глаза-то, глаза! Большие изумруды. Да только девица на них холодно посмотрела и не улыбнулась вовсе. Друзья сразу поняли, что не про них горлица ясная, и взор свой на прежних девиц обратили, хоть и тяжело было оторваться от созерцания красоты такой неписаной. Да только присутствие новой красной девицы подстегнуло их грудь выпятить да бравость свою начать показывать, а вдруг заглядится на одного из них все-таки.