Каспий – русское озеро. Великий волжский путь. Большая нефть и большая политика - стр. 23

Путь из Нижнего Новгорода до Астрахани обыкновенно длился 30 дней, но случались и задержки еще на неделю или на две.

Подход каравана к Астрахани возвещался двумя пушечными выстрелами с командного судна. Заслышав выстрелы, толпы горожан высыпали на берег полюбоваться на красивое зрелище пристающего огромного каравана, на многих судах которого тотчас же открывалась торговля или начиналась выгрузка товаров на берег.

В конце июля из Астрахани отправлялся обратный караван, называемый «низовым», или «осенним», также в сопровождении стругов со стрельцами. Вверх по Волге суда шли на веслах и парусах, а в опасных местах или при очень быстром течении – и бечевой тягой, проходя за день в среднем не более 15–17 верст. Там, где нельзя было использовать бечевую тягу, практиковали тягу завозом якорей или «подачами», нанимая для этого артели рабочих, доходившие в середине XVII века до 100 и более человек. В этом случае караван проходил за день примерно 3 версты. В результате караван приходил в Нижний Новгород поздней осенью и обычно оставался там на зиму, а товары развозились по местам назначения на санях.

С разрешения русского правительства торговлей на Волге и Каспии решили заняться и англичане. В 1558 г. англичанин Дженкинсон купил в Астрахани бус, погрузил на него свои товары и отправился к полуострову Мангышлак. Там он перегрузил товары на верблюдов и добрался до Бухары. В следующем году он возвратился, а в 1562 г. приехал опять и на этот раз торговал в Персии. После этого англичане ходили через Каспийское море в 1564, 1565, 1568 и 1569 гг., пытаясь пробиться в Индию, но безуспешно.

В мае 1572 г. отряд из 150 казаков напал на английский корабль, который возвращался из Персии и стоял на якоре близ устья Волги. Англичане, по их словам, убили и ранили почти треть казаков, но в конце концов сдались. Товары были разграблены, а капитана и команду казаки отпустили в Астрахань. Отправленные в погоню стрельцы на стругах изловили этих казаков и перебили их.

С начала XVII века по Каспию постоянно рыскали пиратские флотилии волжских и донских казаков. В значительной степени это связано со смутой в Русском государстве – Москве было не до Каспия.

Так, в 1621 г. у персидских берегов действовали независимо друг от друга две флотилии: атамана Богдана Чернушкина и атамана Тренка Уса.

В 1622 г. русские послы Иван Кондарёв и дьяк Бормосов проездом в Константинополь оказались на Дону. Послы доносили в Москву, что в казачьих городках они видели «волжских воров»: «…атамана Богдана Чернушкина с товарищами человек с 50, ходят в рубашках тафтяных, в кафтанах бархатных и камчатых, а были они на море и громили персидские суда».[28]

В 1627 г. под нажимом царского правительства Войсковой круг донских казаков постановил: «Впредь и навсегда, чтобы никто с Дону не ходил для воровства на Волгу, а ежели кто объявится на Дону, тому быть казненным смертью».[29]

Добавлю, что под «воровством» имелось в виду пиратство на Волге и Каспии. Именно с того времени пошла казацкая поговорка: «На Волге быть – ворами слыть».

В 1631 г. тысяча донских и запорожских казаков встретились в устье Волги с тысячей яицких казаков[30] и отправились на Каспий «добывать зипуны».

В 1633–1634 гг. «русские флибустьеры» разоряли районы Баку, Дербента и всей Гилянской провинции. После окончания успешного похода казаки вернулись на Дон и Яик.