Капли Персиковой реки - стр. 3
Ася хвасталась своей «телегой». Необычные посты – уличные сценки на грани. Вот наркоманы буравят землю, ищут закладку. Локти, колени растопырены, как у пауков, глаза вывалились из орбит. Можно все что угодно делать рядом – фоткать или танцевать голой, им на все наплевать. Еще подборка – люди на корточках. Как кузнечики. Вид только сбоку или со спины. Опасно, здесь не потанцуешь.
– …А вот этот бежал за мной. Иду, смотрю – сидит. Ну, я камерой прицелилась. Как он возбудился – э, дэвушк, ты зачем! Погоды! Еле смылась…
– А это что за рожи?
– Паузы в фильмах. Иногда, смешно…
В очередной раз мелькнул самолетик телеграма. Кто-то усиленно писал сообщения. Она игнорировала все колебания, все эти выпрыгивающие лого «вацапа» и «sms». Руст хохотал над картинками с перекошенными, словно «солевыми» лицами кинозвезд, застывших в мнимом нарколептическом ступорозе.
Больше всего, ему понравился пост про окно на первом этаже. Казалось, камера телефона нырнула прямо в комнату через раздвинутые занавески. На диване двое – мужик в очках и молодая пьяница. У девушки круглая, как у всех алкашей, голова. Дерзкая, чувствует превосходство, она с ним, пока булькает на столе. Мужик это понимает, делает «жабью морду» – смесь обиды и презрения. Он хоть и в очках, тоже не прочь «залить». Это можно понять по комнате, пусть и небольшому фрагменту интерьера…
Какой-то таджикский «король телеграм» писал ей: «даже н знайш каго теряйш», «ало красавица жина мая», и так далее. Вся переписка осталась в скринах, собрала кучу разбитых сердечек.
Ася много говорила, она боялась, если замолчит, Рустик вспомнит, что его где-то ждут. Из этого словесного конфетти, мысленно, на телепатическом сигнале друг другу, сложился примерно такой диалог:
– Почему не отвечаешь на сообщения?
– Зачем? Я здесь, с тобой.
– Ты же меня совсем не знаешь.
– Мне плевать. Ты слишком пафосно ворвался в мою жизнь…
Она дала ему один наушник и включила музыку. Он узнал синтезатор, эта мелодия звучала, когда они познакомились.
– Нравится? Сама пишу.
– Ты? А как?
– Клавиши рядом с диваном.
Руст вспомнил гладильную доску…
– Ты первый это слушаешь.
– Почему? Заливай в интернет.
– Сыровато, может, потом…
– А друзья чего говорят?
– Друзья…
Она вспомнила мальчика, лайкал ее музыку, списались в личке, вроде ничего так. Гуляли, мальчик сказал, что он басист, но «пока без работы», она тогда мысленно крикнула – круто! И стала заливать про биты и сэмплы, Яна Кертиса и Роберта Смита. Представляла, как они сидят джемуют, вокруг усилители и колонки «Marshall»…
Зашли в супермаркет. Он еще ничего не предлагал, взял две банки какого-то легкого алкоголя. Рядом с банками на ленту упала маленькая, квадратная пачка. Какая миленькая коробочка, подумала Ася, через мгновение до нее дошло, что это именно презервативы, а не леденцы или зажигалка, и что рядом с ней никакой не басист. Сказала – сейчас приду и тихо ушла. Не было ни обиды или какой-то досады, все правильно, чего она ждала? Всем начхать на твою индивидуальность, когда хотят выебать.
Ася поспешила сменить тему:
– Как ты жил в том гадюшнике?
– Там я всегда один. Меня нельзя будить…
– А зачем умер?
– Я не умер. Просто, меня не было в моей оболочке. И случилась, видно, очередная облава, не понимаю, как я оставил дверь открытой. А ты что делала в морге, кем работаешь?