Каменная сладость прощения - стр. 23

– Перестань жаловаться, – сухо произнесла она. – Конечно, на юге климат лучше, но это не так важно. Просто тебе надо изменить свое отношение.

Я обиделась и подумала даже, что теряю союзника, но не успела возразить, потому что в этот момент на пороге появился улыбающийся отец. В сорок один год он был самым возрастным игроком высшей лиги. Первый его сезон в Детройте прошел неудачно, и он часто хандрил. Но в тот вечер он швырнул куртку на стул, схватил маму в охапку и закружил ее по комнате.

– Мы возвращаемся домой! – прокричал он. – Перед тобой главный тренер «Пантерз».

Я понятия не имела, кто такие «Пантерз», но отлично помнила, где мой дом. Атланта! Хотя мы прожили в Джорджии всего два года, мы считали ее своей. Мы были там счастливы, устраивали барбекю и вечеринки с соседями, проводили выходные в Тайби-Айленде.

Мама отмахнулась от отца:

– От тебя разит как из бочки.

Ему, кажется, было все равно. И мне тоже. Я испустила радостный вопль, и отец подхватил меня. Я с удовольствием вдыхала знакомый запах виски «Джек Дэниелс» и сигарет «Кэмел». Было так непривычно и чудесно оказаться в объятиях этого большого красивого мужчины. Я оглянулась на маму, думая, что она кружится в танце. Но она стояла, опершись руками о раковину и глядя в сумрак за окном.

– Мама! – крикнула я, вырываясь из объятий отца. – Мы едем домой! Разве ты не рада?

Она обернулась, и я увидела, что ее лицо покрыто красными пятнами.

– Ханна, иди в свою комнату. Нам с твоим папой надо поговорить. – Голос ее звучал глухо.

Так бывало и у меня, когда я готова была расплакаться. Я нахмурилась. Что случилось? Это же возможность уехать из Мичигана. Мы вернемся в Джорджию, где тепло и солнечно и меня любят девочки.

Фыркнув, я выбежала из кухни. Но не поднялась по лестнице к себе в спальню, а спряталась за диваном в гостиной, прислушиваясь в темноте к разговору родителей.

– Тренерская работа в колледже? – донеслись до меня слова мамы. – С чего это вдруг, Джон?

– Ты несчастлива здесь, Сюзанна, и не пытаешься этого скрыть. И, честно говоря, я слишком стар для игры. Эта работа в колледже – своего рода тактический ход. Через несколько лет я смогу претендовать на место в высшей лиге. Признаюсь, заработанных мной денег хватит надолго, и я вполне мог бы не работать.

– Дело опять в выпивке?

– Нет! Черт, я думал, ты обрадуешься! – в сердцах выкрикнул отец.

– Я подозреваю, ты чего-то недоговариваешь.

– Подозревай все, что хочешь. Мне предложили это место, и я согласился. Я уже дал ответ.

– Не обсудив со мной? Как ты мог?!

Я качаю головой. Почему мама так расстроена? Ведь ей здесь тоже не нравится. А папа сделал это для нее, для нас. Она должна быть ужасно счастлива.

– Никак не могу тебе угодить. Сюзанна, чего же ты хочешь?

Я слышала приглушенные рыдания мамы. Мне хотелось подбежать к ней, успокоить. Но я прикрыла рот ладонью и ждала.

– Я… я не могу уехать.

Мне пришлось прислушиваться, чтобы услышать папу, говорившего очень тихо.

– Господи, ты серьезно?

А потом я услышала странный звук, напоминавший вой зверя. Это были сдавленные рыдания отца, хриплым голосом умолявшего мать поехать с ним. Он говорил, что она нужна ему, что он любит ее.

Меня охватила паника, душа наполнилась смятением и ужасом. Я никогда не видела, чтобы отец плакал. Он был сильным и всегда сдержанным. Моя жизнь рушилась. Из своего укрытия я смотрела, как мама поднимается по лестнице, а потом хлопнула дверь спальни.