Калуга Первая. Книга-спектр - стр. 4

И тут она услышала:

– Да, доказал ты мне. Значит, стоит рассчитать, захотеть…

– Возжелать, – подтрунивая, подхватил мягкий голос, – а все-таки мне ее жалко, ей останется максимум три года. Из-за нас с то-бой.

– Не мы же придумали такой порядок, и к чему сожалеть! – горячо воскликнул надтреснутый голос. – За эти три года она обязательно встретится с ним, и он поверит нам.

– В нас!

– Нам, – упрямо сказал надтреснутый, – и мы еще увидим ту каплю, в которой океан!

– Ну скажи, тебе ее не капли не жалко?

– Да я потом ей все по высшему сорту устрою!

Надтреснутый счастливо захохотал и пропел куплет из своей веселой песни.

– Я часто заскакивал тебя послушать, – признался ему мягкий, – ты без голоса никто, человек разве.

– Ну спасибо, можно подумать, что ты был поэтом!

– Да я шучу, – отмахнулся мягкий, – а где она? Давай по-говорим, а то уйдёт.

– Куда же она уйдет, если вон в пяти шагах лежит, встать от страха не может.

– Неправда! – обиделась Тамара. – Я совсем вас не боюсь!

– Еще бы ты боялась, я смелее тебя и не видел, – и тот, что у входа, подал ей руку.

Тамара спрятала за спину цветы и вышла на аллею.

– Привет! – сказала она и увидела, что они нисколько не изменились.

Тот, что у входа, снял с её волос листик и подал ей, она взяла, и листик оказался зеркальцем.

– Спасибо, – сказала Тамара и поправила прическу.

– Давай, дари цветы, – сказал тот, что должен лежать в глубине.

– Я поровну, – покраснела Тамара, но они этого не заметили.

Она протянула по пять цветочков и сказала, что не верит своим глазам.

– Верь, милая, – улыбнулся тот, что в глубине, – ты родилась под счастливой звездой.

– А что, такие звезды действительно есть?

– Все есть, и звезды счастливые, и девушки красивые.

– Не закручивай девчонке голову, – перебил тот, что должен лежать у входа, – у неё там достаточно вихрей. Как здорово они пахнут, – он держал букетик у самого носа, – я вообще-то не нюхаю этот дурман, но твои – особенные.

Тамара была счастлива.

– А можно я пожму вам руки?

Они по очереди протянули ей руки и серьёзно пожали. Им не показалась такая просьба неуместной или глупой.

– Сдержал, шельмец, слово! – радостно сказал тот, что в глубине.

– Да, удружил. Чтобы к нам – и такая кроха. Тебя как звать?

– Тамара.

– Ну вот, Тамарочка, мы на тебя очень и очень полагаемся. От тебя теперь многое зависит.

– Есть такой закон, – перебил тот, что в глубине.

– Что ты встреваешь! Я сейчас сам все объясню.

– Не ссорьтесь, – попросила Тамара, – а то вы впечатление ослабите.

Они переглянулись и рассмеялись.

– Ну и повезло же нам! Ладно, говори ты.

– Нет, ты.

– А ты начал.

– Ну и что!

– Нет, ну что мне с вами делать, – всплеснула руками Тамара, – вы так до утра будете препираться.

– А сколько времени? – спросили они в один голос.

– Пять минут четвертого.

– Ого, скоро рассвет. Ну давай я.

– Не забудь про инициалы! – волновался тот, что должен лежать в глубине.

– Я с них и начну. Тамарочка, когда ты встретишь человека с инициалами К. Б. Т., то ты в него непременно влюбишься. Запомнила? Так вот, не знаю, что у вас там получится, но ты ему обязательно расскажи о нас, об этом случае, ладно? Он тебе, скорее всего, не по-верит, но ты не расстраивайся, потому что у него с этого все и завертится. Это важно для всех…

– Все пойдет по иному, Тамарочка, – не выдержал тот, что в глубине.