Как построить госпиталь, личную жизнь и дракона - стр. 5

– Господин Фицхерберт, – стук каблуков секретаря, госпожи Блоссом, звучал погребальным маршем в ушах. – Есть новости по поводу исчезновений.

– Фанни, дорогая, скажи, что они нашли причину и все решили, – пробормотал Дервин, задумчиво.

В данный момент он мысленно составлял бюджет на следующий квартал, размышлял о том, как можно утихомирить рабочих и прикидывал, что можно сделать с новым религиозным культом, который в последнее время начал вести себя агрессивно. Разбираться с исчезновениями ему хотелось меньше всего на свете. Не то чтобы были другие варианты.

Дервин Фицхерберт был тем человеком, на котором держалось правительство города Гранплезир. В какой-то степени можно сказать, что он и был тем самым правительством, поскольку мэр был куда больше заинтересован в цветных бланках, чем в управлении городом.

В руках Дервина Фицхерберта находилось ровно столько нитей, сколько в состоянии удержать здравомыслящий взрослый дракон с бессонницей. То есть, слишком много, по мнению любого компетентного доктора, но недостаточно, чтобы довести Дервина до нервного истощения

– Боюсь, что нет, – сухо ответила госпожа Блоссом, поправила выбившуюся из прически, чуть тронутую сединой темную прядь, прошла вглубь комнаты и положила на наименее заполненное на столешнице место тонкую папку. – По дороге из лечебницы пропал исчез господин Гультрехт.

– Гультрехт? – переспросил Дервин, зная, что она поймет и даст исчерпывающий ответ.

Фанни Блоссом, приятная женщина сорока двух лет, отличалась ужасающей компетентностью в своем деле. Она заняла пост секретаря на государственной службе, когда ей было девятнадцать. Через неделю в ее темно-каштановых волосах появилась первая серебряная прядка. Через две недели она уже знала все о том отделе, который имел удовольствие заполучить Фанни Блоссом.

– Гертон Гравон Горбин Геллингем Гноштон Гультрехт. Возраст: двести двадцать лет и четыре месяца. Семейное положение: не женат. Работал ректором ГМУ имени Готшильда Гультрехта. Совершенно верно, предок нашего Гультрехта, – одобрительно кивнула она, словно у них с Дервином состоялся какой-то диалог на эту тему. Привычный к особенностям подчиненной, Дервин знаком велел ей продолжать. – Двадцать лет назад вышел в отставку, с тех пор увлекается вязанием и чем-то, что называет «гимнастикой». Трижды прыгал с водопада в бочке. Утверждает, что подобное хобби уберегает его от артрита. Начал исчезать на улице Вязов сегодня в семь часов пополудни. К девятнадцати тридцати испарилось все тело за исключением головы, продолжающей утверждать, что у него немеет нога. Спустя четверть часа исчезла и голова. Местонахождение Гертона Гультрехта в настоящее время остается неизвестным, – она умолкла, переводя дыхание, затем еще раз провела ладонью по и без того безупречно гладкой прическе, поправляя одной лишь ей заметные выбившиеся волоски.

– Значит, еще один исчезнувший, – угрюмо проговорил Дервин, постукивая карандашом по безупречной поверхности письменного стола.

Госпожа Блоссом бросила на шефа неодобрительный взгляд, но промолчала. Упрекать начальство она считала еще более неподобающим, чем поведение этого самого начальства в настоящий момент. Субординация необходима, иначе мир погрузится в хаос, такого мнения придерживалась госпожа Блоссом.