Как крадут наше счастье - стр. 12

– Я с той работы уволилась. – Стараясь казаться невозмутимой, продолжила подруга. Хотя стало очевидно – ее сократили, задвинули, изгнали.

Она так долго стремилась в эту престижную организацию. И просто не могла сама отказаться от космического оклада. Что бы там на работе ни происходило – ради таких денег можно потерпеть.

– А ты, как всегда, хорошо выглядишь. Расцвела. – Добавила Эля, чтобы не углубляться в нюансы своего увольнения.

Мы могли бы еще долго болтать. Мне хотелось снова, как и всегда, врасти в свою рыбку, доверять ей, беспокоиться о ее благополучии, отвечать на бесконечные звонки, что-то советовать, делать дурацкие расклады, дружить до бесконечности. Но я прервала в себе это стремление.

Той нашей сокровенной связи больше не было. Осталась громадная трещина, которую Эля пыталась залепить шпаклевкой комплиментов. Она выбрала семью. Мужа. И я стала в ее иерархии ценностей лишней. А сейчас ей хотелось глотнуть свежего воздуха. Отвлечься от рутины. Вырваться из вечного рабства быта.

Но Эля не была бы теперь со мной откровенна. Она бы изображала для меня роль счастливой жены и мамы. В этом же амплуа я видела ее в соцсетях. Отретушированную. Улыбающуюся. Искусственную. Идеальную. Рядом с тем самым Лешей, который продолжал ей изменять. И это я тоже знала.

Наверное, мне было за Элю досадно, а, возможно, просто ревность. Она ему прощает все, а меня бросила. Опять отметила я про себя.

И, чтобы не делать себе больно, заставила себя с Элей попрощаться и зачем-то ей наврать.

– Я тебе обязательно позвоню. – Почти на бегу крикнула я, еле сдерживая комок подкативших слез.

И обернулась – Эля продолжала одиноко стоять, не обращая внимания на плачущего в коляске малыша. Выглядела она печально. И снова мне хотелось ее обнять. Простить. И спасать.

Хотя выглядело мое желание совершенно неуместно. Оно не смогло бы ничего уже исправить. Именно поэтому дома я долго плакала, просматривая наши совсместные с Элей фотографии.

В моем сердце снова заныла тупая игла. Дружба похожа на любовь, ведь так?

Вместе с Элей в мой кабинет переселили Алю, ту самую крестницу нашего руководителя, с которой никто не ходел общаться. Все боялись того, что она будет стучать. Аля не стучала – она вообще редко приступала к своим должностным обязанностям. Чаще сидела в кабинете у своей "мамы". Так она называла нашу Варвару Петровну, главную.

Весь коллектив злился еще больше из-за такого отношения руководства к подчиненной. Родная мама Али умерла. Она просила свою подругу позаботиться о дочери. Варвара Петровна, ужасно сентиментальная и порядочная, взяла Алю к себе.

– На прошлой работе я плюнула в рожу управляющему. – Хвасталась Аля, сверкая своими винирами, в которые был вставлен настоящий бриллиант.

Висок ее был выбрит, а волосы выкрашены в странный цвет. Она от всех резко отличалась – поведением, манерами, свободомыслием. В Але отсутсвовали страх и штампность, которые окутывали всю нашу серую массу.

Именно поэтому мы стали с ней дружить. Аля так же, как и Эля, ко мне прилипла. Только связали нас не гадания. Ночью она мне тоже звонила – ей изменял сожитель, молодой красавчик, который просто использовал связи ее отца и благоустроенную четырехкомнатную квартиру.

От меня Аля ждала сочувствия и соучастия в ночных вылазках – мы вместе садились в ее джип и караулили рондомных любовниц. Я всегда выходила к ней в пижаме, набросив второпях на себя плащ или пальто.