Измена. Верну тебя, жена - стр. 16

Сегодня — что-то другое. Не восторг. Не любовь. Затравленность? Гнев? Я не знаю, но это было не про нас.

В груди растёт глухое беспокойство, и от него не избавиться. Оно сидит внутри, под рёбрами, растёт, заполняет меня.

Я вздыхаю и утыкаюсь лбом в колени.

Оля права. Доверяй, но проверяй.

Я никогда не думала, что дойду до этого — до мысли, что придётся проверять его. Мы не такие. Я не слежу за мужем, не роюсь в его телефоне, не устраиваю истерик.

Но теперь…

Беру телефон. Пальцы замирают над экраном.

Куда звонить? Диме? Спросить, где он был вчера? Или в офис? А ответят ли мне честно?..

Выдыхаю, откидываюсь назад, телефон падает на диван. Нет. Я не могу. Не хочу. Но в груди что-то горит, сжимает сердце в стальном капкане, и я понимаю — мне нужно знать. Не потому, что я не доверяю, а потому, что я больше не знаю, кому доверять. Мой Артём — тот, что обнимал меня вчера, или тот, что смотрел на меня сегодня, как на чужую?

И эта мысль впивается в меня, не даёт дышать. Мне нужно знать правду.

Я больше не смогу притворяться, что всё как раньше, что это просто усталость или нервы. Что-то сломалось — не в нём, не во мне, а между нами, и я чувствую эту трещину, как сквозняк в тёплой комнате.

Телефон снова в руках, набираю его номер, пальцы дрожат, но я не жму вызов — кладу телефон на колени, закрываю глаза. Что я скажу? «Где ты был? Кто она?» Он рассмеётся, или разозлится, или скажет, что я придумываю. А может, скажет правду, и я не хочу её слышать.

Встаю, иду в ванную, включаю воду. Смотрю в зеркало — лицо бледное, под глазами тени, губы искусаны. Я не узнаю себя. Снимаю свитер, джинсы — на бёдрах красные следы от его пальцев, и я замираю, глядя на них. Вчера это было про любовь, сегодня — про что-то другое. Принимаю душ, вытираюсь и надев халат, иду в спальню.

Сажусь, беру телефон, открываю его контакт снова. Дыхание рвётся, палец замирает над кнопкой вызова. Мне нужно знать. Не потому, что я не люблю его — я люблю, до боли, до слёз, что жгут глаза прямо сейчас. А потому, что я больше не знаю, любит ли он меня так, как раньше. И эта мысль гложет меня изнутри. Я выдыхаю, нажимаю вызов, слушаю гудки.

Они тянутся, бесконечные, как эта тишина, что грызёт меня изнутри. Один, два, пять — он не отвечает. Включается автоответчик. И я кладу трубку, пальцы дрожат, как будто я держала раскалённый уголь.

Перезваниваю — снова гудки, снова тишина, а потом — «Абонент недоступен». Он отключил телефон. Мой муж, который всегда на связи, даже когда в офисе завал, просто взял и вырубил его. Сердце сжимается, дыхание рвётся, и я сижу, глядя на экран, как будто он может мне что-то объяснить.

Пытаюсь себя отвлечь домашними делами, но все тщетно. Когда часы показывают шесть вечера, и я понимаю, что не могу больше ждать. Надо двигаться, иначе я сойду с ума в этих четырёх стенах. Телефон звякает снова — не он, а тренер Максима.

— Анна Сергеевна, здравствуйте, — голос в трубке напряжённый. — Отец Максима не забрал после тренировки. Вы сможете подъехать?

Я замираю, слова застревают в горле. Он всегда забирает сына по вторникам. Или всегда предупреждал, если не сможет.

— Да, конечно, — выдавливаю я, голос чужой, хриплый. — Сейчас буду.

Собираюсь на автомате — ключи, пальто, шарф, ноги сами несут меня к машине. Еду через город, огни мелькают, как в тумане, а в голове крутится: где он? Почему не отвечает? Почему не забрал Максима? Руки стискивают руль, плечи ноют, и я ловлю себя на том, что шепчу: «Только бы с ним всё было в порядке». Но внутри — другое. Не страх за него, а страх перед тем, что я могу узнать.