Измена. Трофей для генерала драконов - стр. 38
- Все хорошо, дитя, - взмахивает рукой старуха, кутаясь в шаль. Блеклые серые глаза поблескивают. - Я слепа стала, иногда так бывает. Могу сшибить с ног, - улыбается виновато беззубым ртом.
Смотрю, старуха обронила какую-то брошь. Видимо она была прицеплена к ее шали. Брошь красивая с алым драгоценным камнем. Видимо, слетела с шеи, когда мы столкнулись.
- Милая девушка, не поможешь ли бабушке ? - горестно вздыхает та, бросая взгляд на брошь. - Не могу нагнуться поднять. Да и руки не слушаются.
- Да, конечно, - растерянно отзываюсь я, кошусь на магбиль, что О'Шерр прислал за мной.
Поднимаю, но тут же одергиваю руку, ощущая болезненный укол. Капля крови выступает на пальце.
- Простите, вот, - неловко подхватываю брошь и протягиваю старухе. - Давайте я Вам ее подколю вновь.
- Не нужно, дитя, куда мне? Давно пора было выбросить эту вещь, - качает головой старуха. - Всегда то палец уколю, то поцарапаю руку об нее.
Дама широко улыбается и теперь ее улыбка кажется немного неприятной.
- Выкинь ее, - небрежно отмахивается старуха и направляется вдоль по улице.
Рука не поднимается выбросить брошь. И я оставляю ее в магбиле. Сама не знаю почему.
С грохотом проезжает два экипажа. Редкие прохожие спешат по своим делам. И только сейчас замечаю, что здесь, в принципе, оживленно. Но вот при встрече со старухой, будто всего этого не было.
Ерунда какая-то... И от этой ерунды вдруг становится не по себе.
Стоит вернуться в комнаты, замечаю на постель конверт. Вот только печать незнакомая, синяя.
Распечатываю и достаю пергамент.
Почерк Лионела.
- Как ты вообще ещё смеешь мне что-то писать? - в злом изумлении спрашиваю я в пустоту. Настроение портится.
А от написанного и вовсе поднимается возмущение!
"Не смей рассказывать никому правду, иначе горько пожалеешь. На моей стороне сам кронпринц Ардарии. Хочешь жить - молчи, Арлин."
Становится так мерзко до тошноты.
- Совсем спятил! - комкаю пергамент, отбрасываю его в камин, но тот падает аккурат возле.
Несусь в ванные комнаты.
Предатель номер раз. Предательница номер два - Мира. Ещё отец Лионела. Главное, что мои родители и сестрёнка живы. Но, как теперь разобраться во всем этом? О'Шерр вряд-ли вообще сподобится поинтересоваться даже произошедшим. Да и ему нет никакого дела до нас.
Отмываю руки, как если бы испачкалась в чем-то грязном и липком. Смываю запах пергамента с них. Запах чернил. Кажется, что вместе с этим и запах Лиона.
С остервенением тру руки, намыливаю и снова мою.
Память предательски возвращает меня в тот день. Страшный и тяжёлый день.
Картинки сменяются одна другой. Вот я еду к нему окрылённая. Вот я слышу их разговор. И зачем-то иду разбираться. Уязвленная женская гордость, неверие, Леанийское упрямство и глупая неоправданная смелость, которая стоила мне...
Нет, лучше об этом не думать. Иначе сожру себя сама чувством вины.
Прикрывпю глаза и будто бы снова переживаю произошедшее: вот Мира бросает мне пыльцу в лицо. А вот и слова семейного целителя...
- Арлин, - выводит из воспоминаний низкий голос.
Я вздрагиваю. Перевожу взгляд в зеркало в котором отражается мое бледное лицо и растрёпанные светлые волосы. За моей спиной стоит дракон.
Дэйран закручивает вентиль крана. Берет мою руку в свою широкую ладонь. Рассматривает. И делает это бережно и ласково, но как будто ищет в них какую-то улику.