Измена. Развод: Я осколки твоих чувств соберу - стр. 24
– Мда, лишь бы, когда рванёт, не разнесло всё к едреней фени, – задумчиво соглашаюсь с сыном.
Жизнь продолжается, и теперь я просто обязан решить: что делать с Антониной? Как восстановить своё имя в бизнесе? Как вернуть, пусть не любовь, так хотя бы доверие супруги и детей? Но в глубине души понимаю, что любовь – это не просто чувство, это работа. Надо работать над отношениями, а не просто позволять им разрушаться.
И теперь мне предстоит сделать окончательный выбор: бороться за любовь или принять реальность, в которой мы оказались. Ведь борьба за любовь, прощение и примирение требуют больше, чем просто желание. Не знаю, есть ли у меня шанс восстановить отношения, которые когда-то были для меня всем. Но если мелькнёт хоть малейший… я его не упущу. А Надина… она пока удобная, а потом… потом ей придётся понять и… уйти.
ГЛАВА 8
Егор
Солнце медленно скрывается за горизонтом, вечер наполняет улицы мягким светом уличных фонарей. Я стою у ворот нашего с Тоней особняка в элитном районе ближайшего пригорода и смотрю на дом, который мы с такой любовью строили, облагораживали. Дом, где когда-то царили смех и радость. А теперь… он словно вымер. Темнота во всех окнах, кроме одного – комнаты для гостей. Одной из многих, но ближней к нашей с Тоней спальне.
Видимо, жена сменила место дислокации и предпочитает быть в любой комнате, лишь бы не в нашей спальне. На звонки упорно не отвечает, замки оперативно поменяны. Хотя это дело проблематичное, но, как показывает практика, не для Антонины. Теперь сидит, отрешившись от меня высокими стенами забора и игнорирует. Хотя, по закону, я имею полное право быть у себя ДОМА, как и она! Это, чёрт возьми, наш дом! Там мои вещи! И, между прочим, мои очень дорогие, порой коллекционные и ценные вещи!
Но нет же… Не достучаться до Тони.
А она, насколько мне известно, взяла отпуск по семейным обстоятельствам. Я о нём не подозревал, пока, разыскивая Тоню, не додумался позвонить ей на работу. Секретарь кафедры меня удивила, сообщив, что Антонина в отпуске без сохранения содержания…
Видимо, взяла время для размышлений. Для более тщательного продумывания мести мне, а не для примирения. Вот зачем она сидит в одиночестве? Нравится упиваться горем и болью? Нравится ощущать себя преданной и одинокой?
Бред какой-то…
Впрочем, веду себя не умнее.
Как идиот, стою у ворот в попытке её подкараулить и в надежде на искренний разговор. И так пару дней «крадусь», пока однажды вместо Тони не сталкиваюсь с парой бугаёв. Сразу догадываюсь, что это охрана Рубена Игоревича. Отец Антонины явно решает перестраховаться и уж точно оградить дочь от посягательств моей персоной. Очень мило с его стороны – оставить такого размера мужиков охранять покой Тони. Я бы даже посмеялся, если бы не разозлился…
Их лица холодны, как сталь, а непробиваемость так вообще не поддаётся описанию. Понятно, что это не просто охранники – это профессионалы своего дела, скорее всего, бывшие военные, которые в мирное время предпочли «игры» в мире бизнеса. И сейчас угрозой срыва их работы оказываюсь я.
– Вам не следует тут находиться, – чеканит один из них, его голос звучит жёстко и строго, как приговор.
– Серьёзно? Это кто сказал?
– Это не важно. Но вам не следует тут быть! – вторит с холодной упрямостью мужик.