Измена пахнет апельсином - стр. 42
В ванной, среди шума льющейся воды, Майя услышала тихий стук. Она смахнула упавшие на щеки слезы как раз вовремя, дверь приоткрылась, и в наполненное паром помещение вошла Маша.
— Тебя долго не было, — она виновато шепнула. — Я подумала, может, плохо стало.
— Да что со мной может случится, Машунь?
Майя натянула улыбку и отмахнулась. Отвернулась, чтобы скрыть слезы и проверить температуру воды. Хотела подняться и стянуть одежду, но почувствовала, как Маша потянула ее за рукав и заставила обернуться. Блестящий женский взгляд столкнулся с другим, внимательным и слишком чистым.
— Маечка…
И больше не нужно было никаких слов и вопросов. Интонация, подставленные объятия и такие же, как и у Майи, сведенные к переносице брови сказали намного больше, чем сотня оговорок.
Майя всхлипнула, помахала ладонями перед лицом осушая слезы, но не помогло. Застрявшие на ресницах капли сорвались вниз и смочили щеки. За первыми слезами ручьями потекли другие. Машка села на пол, обхватила руками колени подруги и безмолвно подставила свое плечо поддержки.
— Я не могу его простить. Я не должна этого делать. Он п-предал меня, Машунь. Он любовь нашу предал, — Майя плакала, не обращая внимание на тушь, что пачкала руки и кожу. На то, что сейчас была максимально слабой и, вероятно, ничтожной. — Я его ненавидеть хочу, но… просто не могу. Внутри все переворачивается и сердце будто чувствует что-то, — она постучала по груди, растерла ладонью кожу, мечтая раскрыть грудину, коснуться перекачивающего кровь органа и сжать, чтоб больше не трепыхалось. Вскинула заплывший взгляд. — Не знаю, что дальше делать, Машунь. Так, как сейчас я не хотела. Просто… просто работать хотела, жить… Но не всего этого.
Майя подняла руки и спрятала лицо в ладонях. Зарыдала, совсем не стесняясь Маши, чувствуя успокаивающие касания на коленях и плечах.
— Каждый раз, когда я вижу Петю, мне хочется подойти и ударить его по груди. В то самое место, куда он вонзил мне нож, а потом прокрутил несколько раз. Я хочу кричать, бить, давить его вопросами: «Почему?», «Почему он изменил?». Как мог разрушить все то, что мы так бережно строили? — Майя заикалась, шептала и выкрикивала рвущиеся на свободу слова. Проклинала себя за чувства, которые выгорели до тла много лет назад, оставив после себя лишь пепелище, а сейчас снова щекочут внутренности. — Но как только он приходит, вот здесь снова стучит, понимаешь? И я чувствую себя полной дурой, Маш.
Через несколько минут Майя немного успокоилась и устало опустила руки. Посмотрела своими воспаленными, с потрескавшимися сосудами глазами на подругу и шепнула.
— Я ведь не слабая. У меня… у меня бизнес был. Я хороший кондитер. А сейчас я глупая и наивная, раз позволила человеку, который предал, вновь проникнуть в душу.
— Вот еще, — до этого молчавшая Маша вдруг вспылила. — Никакая ты не слабая. Я таких сильных девушек еще не встречала, Маюш. И не говори глупостей больше.
— Маш, — Майя схватила теплые ладошки, сжала их и заглянула в глаза, — я не смогу так дальше. Поверила в себя, а на самом деле я ничего не могу.
Маша фыркнула, поднялась на ноги и хлопнула по крану с горячей водой. В крошечной ванной стало тихо. Она деловито вынула из шкафчика полотенце, другое, чуть поменьше, взяла из комода. Положила все перед Майей и протерла ладонью запотевшее зеркало. А затем развернулась, уперла руки в бока и прищурилась.