Избранные. Религиозная фантастика - стр. 5
– А что же нас касается? И что должен делать я?
– Не, ну точно дурак. Вот же угораздило… А предложи такое менеджеру среднего звена, тот бы сдал меня в секунду, и вот как так жить?
– Но там же везде видеокамеры, там…
– Вот это и будет самым сложным. Камеры, очереди, на каждом углу стражи правопорядка, охрана, скауты, которые старушек через улицы переводят и машут корпоративными флажками, – юные почитатели заповедей Кааб-маркета, – они тоже не дремлют. Но как-то придется это сделать, милый, если хочешь, чтобы у нас всё получилось. Не знаю, как ты, а я точно не желаю возвращаться обратно. Уж лучше в Кааб-Маркете, там жизнь совсем другая. Да и больше всё равно никуда не деться. Это вершина, понимаешь? А вершина это та же пропасть, только сверху. Так что… Не переживай, всё у нас получится…
И мы поехали.
А дальше был восторг от вида облаков, которые лайнер облетал по большой дуге из-за грозового фронта, а потом мы всё же попали в грозовой фронт. И нас изрядно потрепало. Клара безмятежно спала, мне бы такие нервы, позавидовал я. Потом из облака проступила бронзовая голова Безымяного Клерка. Памятник брокерам, совершившим самоубийство после Великого Обвала, что произошел на биржах полвека назад. Много их тогда прыгало с мостов в реки, принимали яд, стрелялись, тонули в потоках смертельной страсти, установив запредельных уровень запретных ласк у андроидов-компаньонов. Таких было очень, очень много, и потому у памятника не было лица. Просто двухкилометровый бронзовый овал. И снова – облака-облака! Потом… Потом мы оказались в аэропорту самого знаменитого острова мира. И я видел, как казнили еретика. Прямо на взлетной полосе, на голову ему накинули бумажный колпак, привязали к высокому шесту, и тот шест прикрутили к грузовому аэробусу, отправляющемуся через южный полюс куда-то на другую сторону планеты.
– Говорил, что всё это несправедливо, и что люди рождаются равными… Психиатр дал заключение, что вроде не сумасшедший. А значит – еретик. Пусть охладит пыл. – Сказал оттирающий пот со лба уставший инквизитор.
– Надо же, какие глупости приходят некоторым в голову, – с неодобрением поцокала языком чопорная старушка в сиреневом капоте и широченной юбке с воланами понизу. – Раньше его бы сожгли. Чтобы другим неповадно было, а так… Полетает…
В хвост шестимоторному грузовику выстроились два аэрбуса поменьше. Почтовик, с изображением Меркурия и черный бомбардировщик, уходящий громить каких-то бедолаг-повстанцев, живущих среди песков и пальм. Они тоже несли дополнительный груз – ещё двоих пассажиров, прикрученных к шестам.
– Расплодилось еретиков на нашу голову! – злобно шипела старушка. В её руках мелькали спицы, но нитей не было, её пальцы просто протыкали воздух.
– Не всё так плохо! – хохотнул иквизитор. – Эти двое всего лишь воры. Вчера была облава. Взяли троих. Одному из троицы выдали индульгенцию, пришлось заменить на еретика…
– Там минус сто, там ветер такой, что с него живьем сдерет кожу, там льдинки в облаках, которые изотрут его как морковь на терке, он будет умирать медленно… – пыталась одернуть старушку девушка-африканс, в глазах которой стояли слёзы.
– Но-но-но! Ещё поплачь у меня, уволю! – пальцы – спицы превращались в острые пики, направленные на сиделку, – поедешь обратно в свою пустыню, пасти фламинго!