История Новгорода Великого. От древнейших времен до падения - стр. 21

После бояр или огнищан и гридей, составлявших как бы две степени одного класса, в Новгороде следовали купцы, как отдельный самостоятельный класс новгородского общества с своим управлением, с своими начальниками и с своими правами и принимавший деятельное участие в общих делах целого Новгорода. В Новгороде торговать никому не запрещалось, торговать мог всякий – и князь, и боярин, и людин; но тем не менее купцы не смешивались с другими классами общества; чтобы быть настоящим купцом, требовались особые условия. Чтобы быть полным настоящим купцом, нужно было принадлежать к какой-либо купеческой общине; а каждая купеческая община составляла собою самостоятельное организованное целое, она имела свой капитал, свое начальство, свой суд и управление и свою печать. Купцы в Новгороде, принадлежа по месту жительства к какой-либо улице или концу и состоя членами конца или улицы вместе с боярами и людинами, в то же время составляли свои общины, которые в XIII столетии уже назывались сотнями, как это свидетельствует договорная грамота Новгорода с Тверским князем Ярославом Ярославичем, писанная в 1270 году, в которой сказано: «А что закладников за тобою княже или за княгинею или за мужи твоими, кто купец поидет в свое сто, а смерд поидет в свой погост, тако пошло в Новгороде». Чтобы попасть в члены какой-либо новгородской купеческой общины, по свидетельству уставной грамоты князя Всеволода Мстиславича, нужно было непременно вложить определенную долю в общинный капитал, именно не менее 50 гривен серебра, или около 40 фунтов серебра на нынешний вес; таковый взнос давался только однажды при самом вступлении в общину, и после сего взнесший оставался навсегда пошлым купцом не только сам, но и его потомство. Таким образом купечество в Новгороде держалось на принадлежности гражданина к той или другой купеческой общине; а эта принадлежность основывалась на взнесенном в общину определенном капитале и на праве наследства по взнесенному капиталу. Только таковые члены купеческой общины или пошлые купцы составляли настоящее новгородское купечество, выбирались в старосты своей общины и имели право на участие в правлении и суде по торговым делам своей общины. Каждая купеческая община в Новгороде имела свою контору, называвшуюся общиною, где хранился общинный капитал; этою конторою заведовали выборные старосты общины. Их по Всеволодовой грамоте полагалось пятеро: трое от зажиточнейших купцов или житьих людей, и двое от менее зажиточных или рядовых купцов; им-то принадлежали суд и управа по торговым делам и защита членов своей общины. Так что в случае обиды пошлого купца, его защищала та община или сотня, к которой он принадлежал, она в случае нужды отвечала за него, и его никто не мог взять без дозволения сотского, или главного выборного начальника общины. По тогдашним обычаям, соблюдавшимся торговыми людьми во всей Европе так же, как и в Новгороде, пошлый купец состоял под защитою и управою своей общины не токмо дома в своем городе, но и во время своих торговых путешествий по другим городам и странам; тогда торговые путешествия не только у европейских, но и у азиатских торговых народов, обыкновенно предпринимались не иначе как значительными караванами, при которых всегда находился выбираемый от общины или от нескольких общин, участвующих в караване, караванный староста, или как было в немецких торговых общинах – ольдерман, которому все участники каравана клялись быть послушными на все время его управления караваном, и потому в народных былинах обыкновенно назывались дружиною, ротниками. По свидетельству договорной грамоты Новгорода с немецкими городами и Готландом, писанной в 1270 году, все судебные дела между новгородскими и немецкими торговцами разбирались в особом суде перед тысяцким и новгородскими выборными купеческими старостами во дворе св. Иоанна; по той же грамоте ни новгородца в Готланде, ни немцев, ни готландцев в Новгороде за долги нельзя было посадить в погреб, ни посылать за ними бирючей, ни брать их за одежду, но с каждой стороны должно было требовать пристава от тысяцкого или старосты той купеческой общины, к которой принадлежит виноватый. То же почти подтверждается в новгородской договорной грамоте, в 1195 году заключенной с немецкими и готландскими послами. А по новгородским скрам, которые были обязательны и для новгородцев, и для ганзейцов, прямо требуется, чтобы приезжие гости выбирали себе ольдермана и четырех ратманов, и ежели когда произойдет ссора между хозяевами и прикащиками, то об этом должно доносить ольдерману.