Искупление Санди - стр. 24
- Добро спасёт мир! Знаешь такую пословицу? – на самом деле, конечно, нет такой пословицы, есть крылатая фраза «любовь спасёт мир», но она здесь неуместна.
- Теперь буду знать, - улыбается. И даже подсыхающая, коричневеющая ссадина на скуле, не портит картины. Улыбка ему идёт. Красивые губы изгибаются уголками вверх, зеленовато-оливковые глаза сужаются длинными щёлками в обрамлении густых тёмных ресниц, тонкий правильный нос немного морщится, и всё это преображение делает Санди ещё привлекательней, таким, что невозможно отвести глаз и не улыбнуться в ответ.
Но он очень быстро серьёзнеет,
- Прости, что выжил тебя из дома. Заставил сбежать сюда, - потом помедлив спрашивает, - но почему сюда? Разве нельзя было без риска для жизни, отправиться в город или другой посёлок? Или напроситься на какую-нибудь рыболовецкую шхуну поварихой? – странно, мне даже в голову эти варианты не приходили. Наверное, потому что они были не мои.
- Да я, как-то от людей добра не ждала. А здесь, как видишь, безлюдно. Единственный человек, которому доверяла, которого любила не вернулся из плавания, и без него дом стал чужим. Что мне в нём делать? Это был всего лишь вопрос времени, когда я его покину.
- Всё равно, прости, - Санди перехватывает мою ладонь и прижимает к губам. Мне никогда и, никто не целовал рук. Меня вообще, кроме отца, когда я провожала или встречала его на пирсе, никто не целовал даже в шутку, разве что нянька Молли иногда могла ласково потрепать по волосам. Вот и все нежности. А тут самый красивый парень из всех, что мне довелось видеть в жизни, поцеловал…
Когда боль в потревоженной спине утихает, и Санди может подняться, я веду его знакомиться с завтраком.
Здесь на острове совсем другая жизнь, чем на большой земле. Поскольку нет никакой конкуренции, беспокоиться о том, что твой законный урожай достанется не тебе, не приходится. К тому же, ровный тёплый климат позволяет плодоносить постоянно каким-нибудь фруктовым деревьям. А значит, ничего не надо запасать, гораздо приятней вкусить свежий фрукт только что сорванный с ветки.
Сначала для меня это было непривычно и, увидев каждый спелый цитрус или дикую айву, налившуюся солнечной желтизной, я норовила сразу нарвать впрок и унести к себе в пещеру. Но потом поняла, что эти лишние запасы только привлекают насекомых или мелких животных в моё жилище, и уже очень давно мой завтрак проходит так, как сегодня.
Я срываю наиболее понравившийся плод и съедаю его прямо на месте, если понимаю, что не насытилась, срываю следующий, но с собой ничего не уношу.
Есть у меня и любимые деревья, на которых апельсины слаще, и айва крупней, почти такая же, как в садах нашего посёлка.
Попытку Санди собрать всё и сразу, опережаю,
- Срывай столько, сколько сможешь съесть, никто кроме нас не знает об этой роще, - он смеётся на мою шутку,
- Да уж, это наш секрет! – и мне почему-то нравится, как он произносит «наш», хотя раньше этот секрет, эта роща и весь остров были только моими. Моими и Молли. Подруга и тут с нами, она деловито водит носом и находит в зарослях трав мелких грызунов и неядовитых ящерок, у неё тоже завтрак…
- Знаешь, чего мне не хватает именно сейчас, Индри? – мечтательным голосом вопрошает братец, надкусывая упругий плод.
- Чего же? – я прекрасно знаю, мне тоже этого не хватает, но пусть он говорит.