Исчезающий: За горизонтом событий - стр. 4
Включив разум, я сфокусировался на дороге, после чего, вспомнив слова Юли, достал телефон и предпринял еще одну попытку найти номер Даши. Когда и она оказалось тщетной, я решил, что на обратном пути заеду к ней. Сознавая, что, вероятно, мое появление будет не более чем вялая попытка перенести отношения из наших прошлых версий в новую реальность, которую мне не до конца удалось осмыслить, я не подвигался в своем решении. Хуже было не попробовать.
Заехав в Шахты, я столкнулся с еще большим количеством снега на дороге и с полным отсутствием людей. Мой город детства казался огромным чистилищем от мира живых. Пространством, в котором если и было что-то одухотворенное, то оно спряталось где-то далеко за пределами зримого. Там, где прикосновение не имеет никакого значения, потому что его, как такового, не существует.
Поступивший звонок на телефон вытащил меня из размышлений. Это был отец. Не припомнив, сколько мы с ним не общались, я поднял трубку:
– Привет, папуля! – сказал, после чего, немного дернувшись от брезгливости, поправился: – Привет, пап.
– Привет, барбос! Если получится, купи бабушке воду. В идеале: минерализированную, – произнес он.
– Минеральной? – спросил у него, увильнув от огромной льдины, образовавшейся посреди дороги.
– Минерализированной! – ответил он.
– Как дела? – спросил, уйдя от рассуждений о правильности названия воды.
– Сегодня уже едим. Ночь была очень сложной. Спали поочередно с Галиной.
Я понял, о чем он говорил. Мой разум, словно рыбак, закинувший удочку в информационный ворох сознания, вытащил нужный фрагмент воспоминаний новой проекции. Галина, о которой говорил папа, была его третьей женой. Человеком, по качествам и имени являвшийся копией моей мамы. Они приехали из Мурманска три недели назад, чтобы взять бабушку, к тому моменту лежавшую в больнице, под присмотр. Позже, как это обычно бывает в наших обшарпанных больницах, ее выписали с теми же симптомами, с какими и положили. Теперь бабушка лежала неподвижной, а возле нее бегали мой папа со своей женой. И я готов был перестать размышлять на тему бабушкиной болезни, подталкивающей ее к пропасти небытия, но вместе с информацией, вытянутой разумом, всплыла еще одна: когда я помогал бабушке переезжать из дома в квартиру, мы обнаружили возле входной двери увядшие лепестки роз. Тот я, находившийся рядом в момент обнаружения, не придал этому значения. Но то была не смыслящая в магии проекция. Человек, не знавший о том, что в обычном мире, – без сущностей, вырвавшихся из лимба, поглощающих энергию людей, отправляя их души в лимб, которые выбирались в мир живых такими же озлобленными сущностями, тем самым продолжая краднический круговорот, – существуют энергетические воры, или просто завистники, готовые из-за разъедающего чувства на любые заговоры, не говоря уже о данной реальности, в которой армия сущностей-подселенцев бродила налево и направо. Решив немного изменить маршрут, в котором теперь первоначальной задачей стало посещение бабушки, я остановился возле магазина.
Выйдя из машины, я осмотрелся вокруг. Дороги были пустынными, и, с редким появлением полицейских автомобилей, ощущение тревоги лишь усиливалось.
– Никого не осталось? – спросил, проводив взглядом полицейский автомобиль, после чего зашел в супермаркет.