Исчезающий: Инициация - стр. 4
Далее шли фотографии, на которых юноша потерял маму, после чего тот возобновил отношения с отцом. Они так прижимали лежащие под собой снимки, словно весили на порядок больше остальных.
Пока галлюциногенные фотографии продолжали падать, я отвлекся на кружку кофе, подумав, что неплохо было бы заменить ее на полный стакан виски.
Тем временем, фотографии, слой за слоем, накрывали один год воспоминаний за другим. Освежая мне память. Напоминая, каким я был. Мальчик на фотоснимках становился более зрелым и менее улыбчивым, а девушка рядом с ним – более женственной. Из огромного количества снимков, я ухватил взглядом один единственный. На нем был изображен мужчина, держащий в руках ребенка. Рядом с ним стояла женщина, вокруг них – радостные родственники. Родственники женщины, но не мужчины. Его родственников там не было. Следующая серия фотографий была уже намного более качественной. На одних уставший, выгоревший мужчина собирается на работу, а на других без особого энтузиазма возвращается домой.
Стараясь не отвлекаться от фотопада за окном, я сделал глоток кофе, как в этот момент одна из фотографий прилипла к стеклу. На ней был раздавленный внешними обстоятельствами и самостоятельно принятыми решениями мужчина. Он сидел в съемной студии за столом при выключенном свете. На столе находились пустые бутылки и недоеденный бутерброд. Он смотрел сквозь телефон. Его взгляд был поникшим. Но я точно знал, что он уже ничего не ждал – ни сообщения, ни звонка. Ведь у него уже не было семьи. Все, что ему осталось на тот момент – собственноручно поломанная версия себя.
Немного вздрогнув от увиденного, я помахал головой, тем самым остановив полет фантазии.
– Темные времена… – прошептал я, глядя на остатки кофе. – Никогда не допущу подобного. По крайней мере, постараюсь не допустить.
Накинув на плечи джинсовую рубашку, я встал из-за столика. Подойдя к двери, повернулся в сторону девушки, принимавшей у меня заказ, и сказал:
– Если вы и в следующий раз будете так красиво выглядеть, то мне придется взять ваш номер телефона.
Она ничего не ответила, лишь улыбнулась, посмотрев мне в глаза.
Выйдя из заведения, я оказался на пересечении Большой Садовой с Газетным. Несмотря на палящее солнце, светодиодные буквы кафетерия выделялись на фоне окружающих вывесок не только лишь названием. Хоть «Хочу К.Е.К.С» и удовлетворял сразу несколько категорий пытливых умов: сексоголиков и сладкоежек, я получал эстетическое наслаждение исключительно от оформления. Без сомнений, если бы не москвичи, заполонившие ниши общепита, у нас были бы лишь «У Ашота» вперемешку с «Диалогами». Впрочем, вряд ли здесь кого-либо волновала проблема нейминга. Им что «у Ашота» сидеть, что в «Магадане» – один черт напоминание о славных девяностых.
Тем временем, пока я дожидался разрешавшего сигнала светофора, привычные для Ростова пробки уплотнялись. На окнах китайских машин, стремясь в закат, поблескивало тускло-желтое, прохладное солнце, которое было не очень то и прохладным. Если бы пару лет назад этим водителям кто-то сказал, что в будущем они будут ездить на ‘Китае’ и даже восхвалять его, они бы покрутили пальцем у виска со словами «никогда!». Но как показывает практика, обстоятельства всегда сильнее желания. Особенно, если к ним приплетены политические факторы.