Ириска на двоих - стр. 22
Если я сейчас не куплю сим-карту, я не смогу выйти из дома?
Или должна буду заплатить штраф?
Ноги отказывались идти, воздуха не хватало, но я все равно мчалась в порт — там в супермаркете я видела рекламу сотового оператора.
Равнодушные ленивые кошки провожали меня глазами, мяукали вслед, тщетно надеясь, что я их поглажу. Перед глазами мелькали черные мушки — я никак не могла понять, настоящие или от перенапряжения, но на всякий случай отгоняла их ладонью.
Отдел с сигаретами в супермаркете был закрыт. Там продавались сим-карты, но продавца не было на месте, а кассирши пожимали плечами и отвечали мне на греческом.
Дрожащими пальцами я достала телефон и попыталась найти ближайший сотовый салон. Может быть, их еще не успели закрыть?
Один был в паре километров отсюда, но это были два километра в горку.
Через двести метров я поняла, что забываю дышать и перед глазами темнеет уже всерьез. В горле клокочет, язык не помещается во рту и хочется высунуть его, как собака.
Еще два шага — и сердце просто разорвется.
Я стащила с плеч тяжелый рюкзак и просто села на асфальт в тени под деревом.
Сухо глотала воздух с закрытыми глазами, прижимала ладони к пылающим щекам и чувствовала как жжет соль в уголках глаз.
Не знаю, сколько я так сидела, чувствуя отчаяние, панику, непомерную усталость и боль в груди, даже не пытаясь подняться и снова куда-то идти.
Время шло, локдаун приближался, а мне было совершенно все равно, что будет дальше. Казалось, я все-таки умерла где-то между тяжелыми рваными вдохами. Кружащий голову острый страх растворялся в крови холодной солью.
В голове гудело.
В принципе я понимала, что ничего ужасного не происходит.
Пока не происходит.
Что это только моя тревога перехватила управление и довела до паники весь остальной организм.
Но вернуться в себя было невозможно. Чернота была так глубока, что я провалилась в нее с головой и все еще падала, не зная, за что уцепиться.
— Ир? Ириш? Ириска? Ты чего тут?
Я подняла голову и открыла глаза. Передо мной на корточках сидел Дима и обеспокоенно заглядывал в лицо. Он провел рукой по моему лбу и нахмурился:
— Ты холодная вся. Что случилось?
— Локдаун. У меня сим-карты нет, хотела купить… и вот… — я толкнула рюкзак, набитый консервами и макаронами. — На всякий…
— Ты чего? Ты зачем туда пошла? — Дима протянул мне руку. — Вставай давай, пойдем в машину. У тебя же есть мы.
— Не знаю…
Он подхватил мой рюкзак и закинул на заднее сиденье серебристого «Форда», стоящего у обочины с работающим двигателем. Как Дима меня вообще нашел?
— Мы бы все разрулили и все купили, что надо, ну ты чего? Только зря нервничала, — ворчал он, выруливая на пустую дорогу. Я посмотрела на время — полчаса до локдауна. — Ты запомни это как-то!
Но как?
Я привыкла быть одна. Всегда иметь тех, кому можно пожаловаться, у кого попросить помощи, но никогда этого не делать, пока еще могу справиться самостоятельно.
Беречь на крайний случай.
Зачем мне запоминать и привыкать, если они тоже сегодня улетят?
8. Последний ужин
Три пролета высоких ступенек дались мне нелегко. Дима посмотрел, как я цепляюсь за перила, тяжело дышу, останавливаюсь отдохнуть каждые пять шагов и, не спрашивая, подхватил меня на руки. Не успела даже возразить, что я тяжелая, как он донес до двери и, изловчившись, набрал код.