Ириска на двоих - стр. 24

— Ничего страшного, от одного штрафа не обеднею. Да и не будет тут никто зверствовать, если ты правда не имел возможности послать эту смс. Ты просто не привыкла. Южная Европа вообще очень расслабленная. Была когда-нибудь в Италии, Испании? Сроду никто ничего вовремя не делает и не парится по этому поводу. Спроси, вон, у Марка, когда вернется.

Марк вернулся через полчаса. Я все еще сидела на коленях у Димы, словно и у меня, и у него не было других дел. Случись это все в других обстоятельствах, я бы, конечно, сдалась и начала его целовать, заваливать на диван и расплачиваться за эту близость и спокойствие универсальной женской валютой. Что я могла ему еще предложить, кроме себя самой?

Но перевернувшийся мир и дикое наше знакомство выдали мне разрешение не быть такой, как обычно. Не быть удобной или соответствовать ожиданиям.

Сам пришел, сам предложил, я не просила.

— Тридцать пять тысяч, вылет завтра, — сообщил Марк, стаскивая кроссовки.

— Ты слышал, что уже все закрывается, полный локдаун, карантин, никаких перелетов, мы все умрем? — весело поинтересовался Дима. — Ириску нашу довели своей паникой, отлавливал по всему острову.

— Эй… — я ткнула его кулаком в плечо. Перед Марком было немного стыдно за свою истерику.

— Неважно, разрешение на вылет есть, это частный борт, — Марк налил воды и жадно выпил два стакана подряд. — Ириска молодец, я видел сегодня, как взрослые мужики рыдают в голос и бросаются на окружающих.

— Видишь, ты молодец, — стиснул меня Дима.

Он отчетливо повеселел от новостей.

— Рейс в Римини? Или куда? — уточнил он.

— Пока в Афины, к сожалению. Но там большой хаб, скорее всего найдется что-нибудь и до Италии.

— Еще за тридцать пять?

— Это в рублях? — наивно спросила я.

Марк поперхнулся водой из третьего стакана и долго не мог решить, кашляет он или смеется. Димка тоже уткнулся мне в плечо и трясся.

— Ты восхитительная оптимистка, Ир…

— По-моему, отсюда даже бизнес на регулярке дороже стоит.

Я мысленно пересчитала тридцать пять тысяч евро в рубли и ахнула. Это один короткий перелет? Плохо я себе представляю, что такое большие деньги. Какие же тогда огромные?

Марк переместился в гостиную и плюхнулся в кресло. Посмотрел на нас с Димой. Мне стало неудобно, и я попыталась слезть с него, но крепкая рука удержала на месте. Марк с непроницаемым лицом пронаблюдал эту борьбу и небрежно спросил:

— Хочешь остаться, Дим? Зачем тебе в наш чумной барак? Вернешься в Россию на вывозном рейсе. Ну или просидишь тут с Ириской до конца карантина. Нехорошо девушку одну бросать.

— В России тоже скоро будет чумной барак, — заметил тот. — А я тебе могу пригодиться, чтобы отмазаться.

— Скорее наоборот… — печально отозвался Марк. — Они же знают, кто ты мне.

— Эй, так нечестно! — возмутилась я, поворачиваясь к Диме, моргающему невинными глазками. — Расскажите мне!

Ответом мне была кривая ухмылка у одного и непроницаемый взгляд у другого.

Видимо, не расскажут.

Я вздохнула и слезла с дивана. Хотелось шоколада. И уткнуться в свой ноут. Пусть хранят секреты сколько угодно. И валят отсюда оба. Я уже соскучилась по одиночеству.

Шоколадки я убрала в шкаф над плитой. У этого был свой стратежный смысл: во-первых, приходилось вставать на цыпочки, чтобы их достать — какая-никакая физкультура, а во-вторых, доставала я их оттуда на ощупь и всегда оставался шанс, что одна-две останутся незамеченными и спасут меня в тяжелую годину.