Инквизитору здесь не место - стр. 28
Приходилось одеваться во всё тёмное, неприметное, и постоянно испытывать ощущение липкой грязи, прилипшей к подолу платья. Арекорд был для меня шансов на лучшую жизнь, я смогла открыть многие двери, и всё же кое-что осталось недоступным. Наверное, пройдут годы, прежде чем я смогу ходить не таясь.
И всё же некоторые вольности я позволяла себе уже сейчас. Например, выбирать платье винного оттенка и носить туфли, которые иные благородные дамы не могли себе позволить из-за не менее благородной бедности. Я не была благородной, я брала деньги с клиенток и не стеснялось этого. Никакого обмана — я дарила им красоту.
Не на час, не на год. Навсегда.
— Госпожа точна, как часы на городской ратуше, — каноник вынырнул из оживлённого людского потока и приподнял котелок в знак приветствия. Сейчас он был одет как светский мужчина, надеющийся на должность, которая пока ему не по чину.
Тёмный костюм, пошитый на заказ из добротной материи, наверняка по двенадцать зольденов за метр, и шейный платок, уже другой. Никогда не понимала моды на них, ещё женщине допустимо скрывать морщины, но чего боялся этот молодой мужчина? Что его удушат в тёмной подворотне?
Ему ли не знать, что смерть можно накликать в собственной постели. Я навела справки, мне сообщили подробности кончины моей последней клиентки.
— Я говорила, что приду, но так и не поняла, зачем я вам у коронера.
— Ведьма может почувствовать то, что недоступно другому. Даже мне.
— Польщена, каноник. Но для этого сгодится любая ведьма.
Мы неспешно шли по тротуару мимо шляпных магазинов. Я любила шляпки, тем более они позволяют какое-то время быть неузнанной.
Со стороны казались мило беседующими незнакомцами, которые пока не перешли на «ты». Я не перешла, если быть точной.
— Любая ведьма может солгать, госпожа Виндикта. Я должен буду завлечь её либо щедрой платой, а Святой орден не поощряет расходы сверх меры, либо пригрозить, чего лично я делать не люблю без веских на то оснований. А ты, уж прости, влипла в деле по уши. И как никто заинтересована в том, чтобы истинный убийца был пойман.
Мы дошли до пересечения с улицей Слепого виконта. На доме был барельеф, изображающий историю, давшую название улице: аристократ призрел пиры и балы, раздал всё богатство и в одной рубахе отправился к людям, чтобы омывать раны страждущих, отваживать грешников от их нечестивых дел. Но люди выкололи ему глаза, потому что в них видели свой истинный, порочный облик.
Легенда. Но эти люди всё ещё существуют, и один из них сейчас идёт рука об руку со мной.
— Я главная подозреваемая?
— Госпожа, тебе не идёт наивность светской девы. Ты это знаешь. И я предлагаю тебе сделку.
— Сейчас?
Посреди улицы. Очень оригинально и недальновидно. Нас могли подслушать, на улицах столицы любопытных много, а желающих заработать на чужом секрете и подавно. Правда, кто пойдёт доносить на инквизитора?
— Именно, — кивнул мой спутник с самым серьёзным видом. Он избегал смотреть на меня, но делал это, когда считал, что я не замечаю. И голос у него изменился, стал более простуженным, с небывалой доселе хрипотцой. Мне показалось, что под личиной человека проступило что-то потустороннее, нездешнее, что живёт в глухом лесу и не спешит явить себя людям. Не поймут. И оно их не примет. — Ты поможешь найти убийцу, потому что в твою исключительную виновность я не верю. И потому что иначе Святой орден назначит виновной тебя, дело громкое, жена казначея пострадала от рук ведьмы. Стоит мне сказать о таком вслух и указать на тебя, как толпа свершит справедливость так, как она её понимает. По древним законам.