Инквизитору здесь не место - стр. 30
— Извините.
А он посмотрел на меня с укоризной и только покачал головой.
— В царстве мёртвых свои духи. Вигон, появись, хватить пугать девушку.
Воздух рядом с письменным столом подёрнулся дымкой, и из него проступили сначала длинные и худые руки, потом всё остальное.
Нос острый, кожа как воск, высокий мужчина вполне мог сойти за манекен для оттачивания магических навыков, такие обычно ставят в гильдии для экзамена на право вступления, если бы не глубоко посаженные тёмные, блестящие глаза. И волосы: тёмные, густые, коротко остриженные небрежной рукой, выглядели шиньоном, но я была уверена, что это не так.
— К вашим услугам, госпожа. Я уже отвык от живых и не люблю их, признаться, но спутнице инквизитора я рад.
Тонкие губы растянулись в улыбке, обнажив ряд потемневших и прогнивших зубов. Улыбка стала ещё шире, когда проктор заметил, что я вздрогнула. И подавила порыв, снова дотронуться до рукава Алариса.
— Показывай, нам некогда.
— Понимаю-понимаю.
Двигался проктор как кукла на суставах-шарнирах: ещё мгновение назад был здесь, а через пару дёрганных движений оказывался у металлического стола. Пустого, к счастью. Мне сделалось дурно, запах прелости сделался ярче, притупив всё остальные. И тишина давила на уши.
— Без истерик, надеюсь? —некромант скосил глаза на меня, и вдруг черты его вытянутого лица заострились, кожа чуть ли не лопалась на острых скулах, и не человек больше стоял передо мной, не маг, а скелет, обтянутый кожей, ворожил над гладким металлом, бормоча себе под нос бессмысленные словосочетания. «Держу ручки, омываю ножки, дёргаю ниточки, привязываю к телу».
— Не пугайся, — шепнул инквизитор, едва повернув голову в мою сторону. На миг отвлеклась, а когда снова взглянула на стол с раковиной в изножье, он больше не был пустым.
— Вы не первые, что меня безмерно удивило, — заворковал проктор, наклоняясь над тем, что когда-то было женщиной. При всём богатом воображении я не могла признать в этом почерневшем, скукоженном нечто, ту, кому я подарила красоту. — Старший следователь по центральному округу приходил ещё утром.
— И что ты сказал ему?
Проктор отвлёкся от созерцания тела и, наконец, распрямился, сонно взглянув в нашу сторону.
— Правду, как и всем, кто ищет у меня ответов. Я вытянул из неё всё, что смог. Всё.
Теперь к запаху прелой осенней листвы добавился другой, тухлый. Я закусила нижнюю губу и отступила к письменному столу, да вовремя опомнилась: в тенях по углам таилось что-то живое. Безвредное, робкое, мечущееся в попытке выбраться на тусклый свет масляных светильников. И понимающее, что назад дороги нет.
— Вашей даме приложили по лбу «Перстом Марии». Откуда взяли, мне бы было очень любопытно узнать. Как поймаешь, спроси, Аларис, будь человеком в большей степени, чем святошей. Не жги демонов сразу, пусть секреты выдадут.
— Уверен? Этот артефакт вживую никто не видел уже лет сто двадцать!
— Твои книги, Аларис, знают не всё. Или тебе не всё говорят, — усмехнулся «скелет» и вновь превратился в некроманта, слишком любящего свою работу и всё, что с нею связано. Я ещё подумала, как его, должно быть, раздражают живые, которые ходят, спрашивают, лезут грязными руками в его царство тихой печали и всё чего-то ждут. Ответов.
Которыми никогда не насытятся. Не то что тихие обитатели приюта последних знаний.