Иллюстратор - стр. 35
Аурелие встречается со мной взглядом и, начиная понимать мой план, спешит непослушными руками вывернуть пробку из сосуда. Но слишком поздно – я уже рядом, с силой стискиваю её запястья, а когда хрупкие пальцы разжимаются, подхватываю падающий сосуд.
– Элементал мой по праву! Я всё отдала за него! Верни сейчас же! – выкрикивает Аурелие, безуспешно пытаясь вырвать сосуд из моих рук.
Будь у меня голос, я бы ответил, что мне не нужны знания, которые даёт элементал, – никакие, кроме тех, что укажут способ выбраться из этого каменного склепа. Как сказал демон: «С ним ты найдёшь путь на волю». Но найти его должны мы вместе. Я не собираюсь присваивать себе элементал, как это сделала бы моя бывшая подруга, – я собираюсь его поделить. Будь у меня голос, я бы объяснил, но голос у меня отнят, и я могу только действовать, безмолвно и уверенно осуществляя план.
Отвинчиваю пробку – раздаётся громкий хлопок, из отверстия просачивается лёгкий дымок с запахом плесени. В сосуде жидкость. Пробую её на язык – горячая, но не обжигающая (демон не обманул, он действительно собирался сдержать слово и остудил вещество). Не церемонясь, делаю глоток. Аурелие укоризненно глядит на меня, в глазах её отпечаток досадливой обиды и ускользающей надежды.
Опустошаю около половины сосуда, делаю это быстро, подсознательно уверенный в том, что такой напиток не следует смаковать. Аурелие, совсем было отчаявшаяся, уже не наблюдает за мной и вздрагивает от неожиданности, когда я дотрагиваюсь до её плеча, чтобы протянуть вожделенный сосуд. Недоверчиво, с подозрением она вглядывается в меня, перемещая фокус внимания на початую ёмкость. Я киваю в подтверждение того, что она правильно истолковала мой жест, и улыбаюсь ей с нежностью, почти как раньше. Она трясущимися руками берёт сосуд и начинает поглощать жидкость быстрыми, большими глотками, пока не осушает всё до дна. Затем, словно лишившись последних сил, роняет опустошённый сосуд на землю.
Так мы и сидим напротив друг друга в золотистом полукруге света, идущего от волшебной Кисти, которую я держу в руке. Мы, замурованные средь каменных колонн горной расщелины, смотрим друг другу в глаза в поисках искры надежды на то, что скоро кому-то из нас (а возможно, обоим сразу) откроется истина. Создатель мира раскроет перед нами древние карты, и наступит просветление, постижение всех высших знаний, и выход найдётся сам собой, да и мало того, проблема нашего заточения окажется сущей безделицей в потоке вселенской мудрости, который снизойдёт на нас.
Но долгое время ничего не происходит, разве что с каждой минутой становится прохладнее, и холод исходит от колонн, камни которых незаметно укутались в синее покрывало инея. Я вижу, как Аурелие дрожит всем телом. Присаживаюсь ближе, обнимаю, чтобы согреть её. И без того холодные пальцы совсем заледенели, сжимаю их в ладонях, не отпускаю и думаю: «Что бы там ни было, я благодарен судьбе за нашу встречу и за это мгновение, когда я чувствую себя по-настоящему нужным и живым, пускай и на пороге смерти».
А холод с каждой секундой проникает глубже, становясь нестерпимым, затуманивая разум, и начинает мерещиться, что каменистые стены расщелины, переливающиеся в свете Кисти под тонким слоем инея палитрой цветов от бледно-серебристого до ядовито-фиолетового, медленно сдвигаются, плотным кольцом обнимая нас, пленников каньона.