Их кукла. Враги моего отца - стр. 9
— А что ты предлагаешь?! — рявкнул Арс. — Она сидит здесь уже третьи сутки, толку никакого!
Я замерла. Рука застыла над тарелкой.
Это было плохо. Очень плохо. Если они начали спорить при мне, значит, у них сдают нервы. Значит, планы рушатся. А если планы рушатся — это всегда заканчивается кровью.
Дверь распахнулась с такой силой, что я вскрикнула.
Рафаэль влетел в комнату, как буря. Без предупреждений, без объяснений. Лицо — каменное, но в глазах пылало что-то нехорошее. Не ярость. Хуже — решимость.
Он в два шага оказался у кровати, щелкнул замок наручника — и тут же резко схватил меня за плечо.
— Вставай. Быстро.
Я замерла, не сразу поняв, что могу двигаться. Мозг отказался работать, ноги налились свинцом.
— Быстро, Лана, я не шучу. — Голос твердый, короткий. Он не повышал тон — и от этого становилось страшнее. Словно уже не оставалось времени даже на крик.
— Ч-что… происходит?.. — выдохнула я, но он не ответил.
Рука на моем плече сжималась крепче. Он потянул, и я встала. Почти споткнулась. Меня трясло, как в лихорадке.
— Рафаэль… — я едва могла говорить. Грудь сдавило от страха. — Куда?.. Что…
Он не ответил.
Просто повел меня вперед, быстро, почти волоком. Его хватка была твердая, почти болезненная — не как у палача, а как у человека, у которого горит все вокруг и нет времени на объяснения.
Я шла, сбивчиво дыша, босиком по холодному полу, с пульсирующей мыслью в голове: Сейчас что-то случится. Сейчас — либо конец, либо что-то хуже.
Мы вышли на улицу. Холодный воздух ударил в лицо, будто пощечина. Я вздрогнула, но Рафа не остановился. Его пальцы впивались в мое плечо, как будто я могла исчезнуть, если он ослабит хватку.
У обочины стояла машина. За рулем уже сидел Арс. Он увидел нас и откинул голову назад, будто собирался что-то сказать, но сдержался.
— Ты уверен? — спросил он, когда Рафаэль открыл заднюю дверь и затолкал меня внутрь. Я ударилась бедром о край сиденья, но никто не обратил внимания. Рафа сел рядом, резко захлопнув дверь.
— Да, — отрезал он. — Поехали.
Арс ничего не сказал. Завел двигатель.
Я попыталась выдавить хоть что-то. Голос был тонкий, сорванный:
— Куда мы...
— Заткнись, — перебил Рафа.
Просто. Холодно. Без эмоций. Как щелкнуть выключателем.
Я откинулась назад, прижавшись к двери. Сердце грохотало в груди, а в голове шумело так, что я не слышала мотора. Только собственный страх.
Никто ничего не объяснял. Никто не смотрел на меня.
И, пожалуй, именно это было страшнее всего.
Машина ехала молча. Только шум дороги и гул в ушах.
Рафаэль не смотрел на меня. Арс — на дорогу. Я сидела, прижавшись к холодному стеклу, будто это могло меня защитить.
В какой-то момент Рафа заговорил. Голос был спокойный, как всегда. Но в нем не было привычного холода. Просто сухая констатация факта:
— Твой отец пропал.
Я сначала не поняла. Слишком просто. Без эмоций. Как будто он сказал «дождь пойдет» или «топливо на нуле».
Я медленно повернулась к нему. В глазах защипало.
— Что?.. — выдохнула я.
— Исчез. Ни сигнала, ни следов. Не отвечает. — Он посмотрел прямо на меня. — Возможно, мертв. Возможно — прячется. Мы пока не знаем.
У меня как будто провалился пол под ногами. Грудь сжалась. Воздух стал острым, как стекло.
— Нет… — прошептала я, закрыв рот рукой. — Нет, вы… вы же его держали…