Идущие. Книга I - стр. 63

– Болван набитый, – сказала Лучик. – Впрочем, как и все ему подобные. Других проблем нет, что ли? Не ходящий, ничего не знающий, а туда же – нос в прореху…

– Не дурак он – человек, – возразил Курт и отхлебнул ещё чаю.

– И что? – Лучик поморщилась. – «Человек» – оправдание?

– «Человек» – любопытство. Это врождённое, инстинктивное. Он просто слушал, что скажет кровь.

– И кровь сказала ему пойти в неизвестность.

– Да. Так когда-то были открыты части света, атом и пенициллин.

– Ха! Но он-то – нарушитель! Какие тут и для кого полезные открытия?

– Когда-то ты придерживалась несколько иных взглядов на правила.

– Что-то я не помню.

– Зря, зря…

Капитан выразительно кашлянул – не шумите, дети – и поднялся, чтобы задёрнуть шторы. Кабинет номер четыреста восемь, единственный обитаемый на семьдесят третьем заброшенном этаже, погрузился в песчаный полумрак. Но одно окно Капитан оставил свободным – льющий синеватый от наступающих сумерек свет прямоугольник. Снег косо скрёб по нему, как бесплотная лапа.

– Ты знала, что он идёт за тобой? – спросил Капитан.

– Да, – спокойно сказала Четвёртая.

– И не остановила.

– Именно.

– Ты имела на него какие-то виды? Ну, к примеру, приманка для зверей за дверью, чтобы проскользнуть самой, пока его будут грызть…

– Нет. Как ты добр. Просто предоставила своей судьбе.

– Судьбе быть сожранным. Понятно. По-моему, в доброте ты меня крупно обставила…

– Но его не сожрали, – резонно ответила рыжая. – К тому же, он действительно оказался полезен. Правда, Курт?

– Правда. Отвлёк меня от дел, заставил понервничать, сам перепугался, но зато косвенно поспособствовал тому, что мы нашли ядро в том квадрате, так что спасибо ему…

– Спасибо, – согласилась Четвёртая. – И он не только нам пользу принёс, но и себе.

– Не верю! – Луч помахала голубой варежкой в воздухе. – Что за польза может быть от страха? Элегантная седина? Кэп, не в твою сторону…

Тот рассмеялся и присел на подлокотник кресла.

– У меня не элегантная, а разбойничья, знаю… Объясни наконец ребёнку, рыжая, что ты имеешь в виду.

– Всё просто, Луч: тот человек нашёл сказку.

– Дурак, – повторила Лучик. – Какие сказки за дверями, в Неназванном?

– Специфические, да, – сказал Капитан. – Но наша рыжая не признает иного термина. Только «сказка». Здорово ведь? Рыжая?

– А ты всё так же иронизируешь.

– Молчу, молчу… Называй, как хочешь. Хотя, как по мне, твоё практически неприкрытое одобрение попавшего и его безрассудства – просто поощрение инфантилизма.

– Ты как-то говорил, что тебе нравится полёт духа и вера в необыкновенное. И называл это стремлением к волшебству, а не незрелостью или легкомыслием.

– Разум тоже никто не отменял. И обычный природный инстинкт сохранения собственной шкуры, который – я хочу заметить это, Курт – должен быть гораздо сильней всяческого там любопытства.

– Ты скучный, – Курт демонстративно зевнул и вытянул ноги. – А вот меня давно научили, что любопытство – двигатель жизни…

Но они тогда не стали играть ни в бильярд, ни в шашки – Лучик снова взяла его под руку и заговорщицким шёпотом (для этого ей пришлось потеребить Курта за рукав, чтобы он нагнулся) предложила показать одно интересное место.

«Но нам придётся подняться наверх».

«На крышу?»

«На холм, – сказала Лучик. – Позади центрального корпуса. С крыши видно плохо».