Хрущевка княжны Соколовской 2 - стр. 1

Тарковский удивленно вздернул брови, не выказывая ни капли гнева.

– Неужели? – он отложил журнал и даже немного подался вперед. – Не вы ли выставили меня таковым, отослав обратно мой подарок и билеты в театр? Я со своей стороны сделал все что мог, чтобы доказать, что тот… случай – вовсе не обыкновенная вольность с моей стороны, и что я отношусь к нему со всей серьезностью.

Со всей серьезностью?! Служанку присылать – это по его мнению серьезно?

Я плюхнулась на стул, позабыв об элегантности. Стоять перед Тарковским, как школьнице перед строгим учителем, мне уже надоело.

– Как переменчивы ваши настроения, князь, – я улыбнулась, но хотелось выругаться. – То «нет», то «да». Как юная девица, честное слово. Сейчас уже ни ваши приглашения, ни ваши подарки ничего не значат. Я была в тот день не в себе и плохо понимала, что происходит. А вы подло этим воспользовались, и даже не явились ко мне лично, чтобы извиниться. Не только подлец, но еще и трус, получается.

Я отвернулась, сочтя тему исчерпанной. Добавлять сейчас о том, что я больше не собираюсь редактировать научные статьи, будет наверное глупо.

– Мне прекрасно известно, какова ситуация в вашем доме, из-за которой вы не слишком любите принимать знатных гостей. Я лишь не хотел вас стеснять, и очень надеялся увидеться с вами на следующий же день, перед спектаклем, – спокойно пояснил Владислав, хотя в его голосе уже проскальзывали рычащие нотки. Неужели и его можно вывести из душевного равновесия?

– Допустим, – кивнула я, не слишком убежденная его оправданиями. – И все же это не имеет значения. Даже явись вы лично с цветами и поклонами, мой ответ бы не изменился.

Я окончательно отвернулась и потянулась к стопке документов, которые скопились на моем столе. Намеревалась разобраться, что с ними делать, но похоже, Тарковский посчитал, что тема не исчерпана. Встал над столом, как гора, и только сейчас я поняла, насколько высокий у него рост и насколько он широк в плечах, несмотря на все свое изящество.

Прибьет и не заметит, даже пискнуть не успею.

Впрочем, кровожадным князь не выглядел. Даже сейчас, когда злился, он сохранял во всем своем виде какое-то неуловимое достоинство и даже благородство.

– В таком случае приношу свои извинения и обещаю, что впредь ничего подобного не повторится. По крайней мере без вашего на то согласия, – произнес он несколько церемонно и опустил передо мной небольшой пакет из коричневой бумаги. – Прошу, примите это.

В ответ на мой возмущенный взгляд он мягко улыбнулся.

– Ни к чему вас не обяжет, уверяю, – и поспешил ретироваться, очевидно заметив, что я уже готова обложить его матом похлеще, чем пьяный грузчик.

Пару минут я сидела и потягивала кофе, пытаясь вернуть себе душевное равновесие, и старалась вообще не смотреть в сторону пакета. Но любопытство победило и я все же осторожно сунула туда нос.

Презент действительно оказался чисто символическим: какой-то травяной чай и темный шоколад с орехами. Приемлемо, сойдет за извинения.

Я поспешила спрятать пакет в ящик стола, и как раз вовремя: в кабинет вплыла Юлия Петровна. Она тепло поприветствовала меня и рабочий день начался.

К обеду я не чувствовала себя такой уставшей, как в другие дни работы на кафедре. Возможно потому, что сегодня никаких статей на проверку мне не выдали, и я могла сосредоточиться на основной части работы. К обеду решила не забивать голову книгами и просто посидеть в столовой. Но насладиться спокойствием не удалось: Тарковский, заметив меня за крайним столом у окна, не спрашивая позволения опустился рядом.

Да чтоб тебе искалось, назойливый какой!

Мой возмущенный взгляд не укрылся от внимания князя. Оправдывало его только то, что другие столы в обеденный час заняли студенты. Что ж, ладно, пусть сидит. Лишь бы молчал.

Владислав действительно не пытался завязать беседу какое-то время, но именно в тот момент, когда я поверила, что мы просто спокойно пообедаем и разойдемся, он все же нарушил тишину.

– Вы наверняка много слышали о некоей восходящей звезде публицистики, которая пишет под псевдонимом «Эхо»? – как бы невзначай спросил он.

Я подавила вздох, пытаясь придумать, как бы увернуться от этого разговора.

– Очевидно слышала. Вам это должно быть известно, если вы читали недавние новости, – о моем якобы знакомстве с «Эхо» растрепали во всех газетах.

– Что вы думаете о недавней его публикации? – продолжил князь светским тоном, но за этой необременительной беседой мне чудился какой-то подвох.

– Оригинальный ход мысли, – медленно ответила я. – Хотя, возможно, немного опережающий время. Впрочем, как представительница работающей аристократии я не стала бы спорить с тем, что утверждается в этой статье.

– В самом деле? – саркастично улыбнулся князь. – Вы готовы согласиться с тем, что созидательный труд – это благо и право каждого человека, независимо от происхождения?