Хозяйка болот и кот-обормот - стр. 26
С другой стороны… Не было ходу нечисти всяческой в дом смотрителя! И заклятием поисковым я его обследовала. Выходит, не нечисть? Иное что-то!
Глаза прищурила, в зеркальце всматриваясь. Чтож за создание такое? Дым чернющий, но не едкий, не злой. В нем витиеватые узоры проглядывают, будто руны древние или письмена забытые. И чудится мне в этих клубах то морда звериная, то силуэт человеческий... Никогда о таком не слыхивала.
Хотела я уже защитное заклинание творить, палец указательный для начертания знака приподняла, да только вдруг котик – или кто он там был – глаза на меня поднял. И в зеркальце отразились два янтарных огня в клубах тумана. Яркие, пронзительные, как раскаленные угли.
И словно молнией меня прошило от макушки до пят! Эти глаза... знакомые до дрожи, до мурашек по коже. Те самые, что видела я во тьме ночной, когда меня целовали губы незнакомца! Не приснилось, видать!
Кровь в жилах застыла. Горло перехватило. А в голове мысли завертелись, как бешеные: значит, все это время рядом со мной был... он? Тот самый ночной гость? В кошачьем обличье скрывался? Это ж сколько времени он за мной наблюдал? И что за создание такое рядом со мной жило? И зачем?
Все странности сразу вспомнились: как котик мой дорогу в болото указывал, как от чар болотного княжича меня защитил своей кровью, как за трясунцем наблюдал спокойно, когда обычный зверь давно бы в ужасе сбежал...
– Что же ты... за существо такое? – только и успела прошептать, голос мой дрогнул предательски.
В тот же миг свечи в избе разом погасли, словно ветром их задуло. Темнота обступила, густая, непроглядная – хоть глаз выколи. Даже свет из окошка, от звезд и месяца идущий, словно отрезало. Только два янтарных огня горели во мраке, прикованы ко мне, не мигая, не отворачиваясь.
Страшно стало до одури. Холодок по спине пробежал, волосы на затылке дыбом встали. Сердце заколотилось так, что в ушах зашумело. Зеркальце выскользнуло из дрожащих пальцев, звякнуло о пол – не разбилось, слава богам, но и помочь уже ничем не могло.
А я-то, сколько силы в болоте потратила, с трясунцем биясь да чары раскидывая! Еще и не поела толком, сосиски-то мои кот-не-кот приговорил... Где уж там защищаться. Силы мои на исходе, руки слабые, голова тяжелая.
Янтарные глаза плавно двинулись вниз с полки, в темноте растворяясь и снова проявляясь – уже ближе. Не понять, идет ли ко мне кот, человек или что-то иное. Звука шагов не слышно, только тихий шелест, будто ветер листья осенние ворошит.
Вдруг воздух наполнился тихим напевом. Низкий, вибрирующий звук. Будто не голос вовсе, а ветер в печной трубе завывает... Но складывался он в мелодию, знакомую до боли, ту самую колыбельную, что я слышала той странной ночью. Сладко так, ласково, про сон-дрему да покой вечерний.
Спи, моя радость, усни, В доме погасли огни, Рыжие листья кружа, Ветер поет не спеша...
Старинная песня, еще бабушка мне ее певала. Откуда же он ее знает? И почему так сладко звучит, так заманчиво...
И стала на меня такая сонливость накатывать, будто не спала я неделю целую. Веки отяжелели, словно свинцом налились. Голову не держу уже, все плывет перед глазами. Мысли путаются, как нитки в корзине с пряжей.
Попыталась я встряхнуться, ущипнуть себя за руку. Знаю же, что это морок, наваждение колдовское! Но пальцы не слушаются, руки как чужие.