Ходжа Насреддин и Посох Моисея - стр. 16
Лейтенант, подхватив свой чемодан, отправился доложить о прибытии в штаб корпуса. Ему крайне повезло: на квартиру его определили совсем рядом, при штабе.
Штаб сумел занять, пожалуй, лучшее здание во всем Иерусалиме: бывшее русское Сергиевское подворье использовалось теперь новыми британскими властями в своих целях и нуждах на правах принудительной аренды. Так спешно подвели юридическую базу, и организованный цивилизованный грабеж начался: процесс возглавил вновь назначенный администратор русских имуществ в чине капитана.
Русских на подворье уже не осталось, но хозяйственными делами до сих пор заведовал представитель прежней русской администрации – сотрудник Императорского православного палестинского общества, исполнявший также обязанности бухгалтера. Им оказался хитрый грек со смешной фамилией Петропопуло. Его новые власти оставили на хозяйстве, поскольку именно он дал первоначальное формальное согласие на занятие помещения британцами, благодаря чему разграбление русского имущества с юридической точки было хотя бы отчасти легитимировано. Впрочем, он же в свое время давал точно такое же разрешение и турецким военным, хотя и вопреки решению правления общества, благодаря чему оставался управлять русским имуществом и при турках.
Оказалось, что все бумаги русского общества, которые пощадили турки, британские чиновники уже успели опечатать, так что на долю военной разведки в лице Грегсона здесь ничего не осталось. Но где-то оставались люди, и грек поможет их найти…
Лисья морда услужливого грека подобострастно и выжидающе – снизу-вверх – уставилась на молодого высокого офицера. Офицер потребовал себе уютную комнату и койку? Очень жаль! У нас совсем нет комнат, а только скромные кельи для паломников… Конечно, офицер получил бы самую лучшую, но (какая жалость!) все уже занято! Но доплатив всего несколько шиллингов, офицер мог бы получить бы койку в келье с очень немногочисленными соседями. Хотя для богатого джентльмена можно было бы поискать и совсем пустующую келью, и без клопов… Очень хорошо! Где найти прежних русских обитателей? Их уже нет. С началом войны многие вернулись в Россию, многие перебрались во Францию… Все? Нет, конечно! Есть те, которые остались при местных православных монастырях… Офицеру нужен переводчик с русского? Переводить документы? Хороший? Это очень, очень трудно! Русские в своем большинстве не знают английского… Офицера устроит перевод русского текста на французский? Тогда можно поискать… Где? Можно совсем недалеко… Нет, нет! Офицер сам не найдет! Управляющий мог бы помочь, но у него столько неотложных дел… Конечно, можно было бы отложить дела при некоторой компенсации… Очень хорошо! Да вот хоть в соседнем монастыре… Только надо договориться с настоятелем… Но отец-настоятель так не любит отвлекать монахов от молитвы… Конечно, управляющий сумеет договориться! Управляющий со своей стороны непременно напишет записку настоятелю! Но лучше бы подкрепить просьбу подарком… Нет, нет, офицеру не надо затрудняться, управляющий сам подберет и передаст подарок от офицера монастырю…
Этот Павлопопуло говорил по-английски с варварским акцентом, но умел объясняться вполне понятно. Очень полезный грек! Посредник, полезный всем: и русским, и туркам, и немцам, и британцам… И, по всей видимости, наиболее полезный самому себе… Он выживал при любой власти, во все эпохи. Грегсону представилось, как такой же Попандопуло последовательно оказывает свои немудрящие, но полезные мелкие услуги сначала римскому центуриону, потом дикому арабу из войска Мухаммеда (да благословит его Аллах и приветствует!), надменному, смердящему, как дикий зверь, французскому барону-крестоносцу, свирепому турецкому янычару… Всего мгновение надо смышленому Полиглотопопуло чтобы перестроиться на новый, незнакомый прежде язык нового господина… Последняя картина представила лисьемордого Паульпопуло в компании с тем памятным германским лейтенантом – артиллеристом из корпуса фон Крессенштайна. Высокорослый яркий блондин через монокль в правом глазу презрительно взирает на по-крысиному суетящуюся мелкую тварь … На лице – загар кирпичного цвета, а шея белоснежная… Крепкая шея… Огромные ярко-голубые глаза, наливаются кровью… Очень крепкая шея… Луковый смрад вырывается из перекошенного хрипящего рта… Немец этот очень, очень силен и ловок… Совсем не похож на нынешних – мелких телом, заморенных и полуголодных – турецких солдат с хлипкими, так легко ломающимися шеями…