Графство на краю света - стр. 23

Когда мы с Васькой окончили школу и встал вопрос о дальнейшем образовании, Василиса бескомпромиссно заявила, что мы с ней идем учиться в институт на Менеджмент гостиничного бизнеса. Направление было платное. Но отец Васьки был согласен платить за двоих. Это сейчас я уже понимаю, что Васькиным родителям было дешевле оплачивать мне учебу, и чтобы я помогала Ваське, чем отстегивать за каждую сессию своей дочери. Да и опять-таки, Васька была хоть под каким-то, но присмотром.

Все изменилось, когда учеба осталась позади, а мы с Васькой получили дипломы. Василисе родители сразу же подарили небольшую и уютную гостиницу. А я… Помыкавшись, я впервые узнала, что такое реальная жизнь, которую тебе не проплачивают богатые родители соседки. Меня не хотели никуда брать с моим новеньким дипломом. Усугубляло ситуацию то, что на собеседованиях я часто мямлила и краснела. Вердикт обычно был один: опыта нет, не уверена в себе. Приходите, барышня, потом, когда наработаете уверенность в своих силах. Васька по старой памяти звала меня к себе. Работать в ее гостинице горничной. Поначалу я с гордостью отказалась. Но осознав, что особых перспектив у меня и нет, собиралась уже согласиться. Когда случился поход в торговый центр… Наверное, это мой ангел-хранитель подсуетился, чтобы мне дали второй шанс обрести уверенность в себе и своих силах. Хотя подгончик выглядел странно. Но наверное, ангел-хранитель попросту позабыл, что графское поместье и гостиница находятся в разных весовых категориях…

***

Стол, за которым работал управляющий, меня разочаровал: девственно-чистая столешница, с которой покрасневшая то ли от смущения, то ли от негодования Берта смахнула пыль краем собственного передника, да один-единственный ящик. Выдвинув который, я сокрушенно вздохнула. В нем нашлись лишь пару листов сероватой бумаги, один из которых с обтрепанным уголком, несколько заостренных с одного конца палочек, похожих на карандаш без грифеля, да крупная сушеная муха. Вытащив ее за оттопыренной в предсмертной судороге крыло, я протянула ее Берте:

— На, сварите из этого мяса суп той горничной, что должна здесь убирать!

Берта побледнела:

— Матушка! — воскликнула с негодованием она. — Нам ведь запрещено лазать по ящикам!..

— А столешница? — сухо перебила ее. И Берта пристыженно замолчала. Я подождала несколько секунд, но, осознав, что оправдываться экономка больше не собирается, продолжила: — Значит, так, дорогая! Я понимаю, что денег нет, а слуг осталось мало, но это не повод манкировать своими обязанностями! Проследи, пожалуйста, за тем, чтобы в кратчайшие сроки был наведен порядок в местах общего пользования! Я не требую убираться в галерее с картинами, но коридоры, примыкающие к жилым комнатам и сами комнаты должны лишиться своего пыльного покрова, поняла?

Берта потрясенно уставилась на меня:

— Какой галереи с картинами?

Я легко пожала плечами в ответ:

— Тебе лучше знать. Мне показалось, что там вывешены портреты предков юного графа.

Разговор настораживал. Слишком уж странно, слишком испуганно смотрела на меня экономка. И я предпочла его свернуть. Особенно после того, как услышала от Берты:

— Но в доме нет никакой галереи с портерами, госпожа Елизавета! Портрет покойных родителей юного графа виси над камином в гостиной, а деда и бабки — в тупике, в коридоре. Больше ничего нету.