Графоманка - стр. 26

- Я бы отпустил, но ты сама выбрала остаться.

- Когда это?

- Когда взяла в руки пистолет и стала думать, анализировать, решать: «тварь ты дрожащая или право имеешь». - Он снова развалился на диване, плотоядно изучая Леру, словно она вырезка. Мерзко было от этого взгляда, противно до тошноты. Пришлось доставать единственный козырь.

- Сиятельство любит играть краплеными? Поверь, не стоит свеч… Тебе не понравится! Я - неформат. - Как ни старалась Новодворская звучать убедительно, голос-предатель выдавал волнение.

- Лесбиянка, что ли?

Боже… Лера закатила глаза. Конечно, это первое что думают все, кто бестактно интересуется у неё планами на обозримое будущее, в которых нет никаких мужчин.

- Девица… - тихо буркнула Лера и потупилась. Почему-то старые девы и проститутки вызывали одинаковую брезгливую жалость у общества. Может и этот побрезгует или сжалится… чем черт не шутит?

Блуждающий взгляд остановился на Лериной груди и медленно пополз вверх по шее, задержался на губах и вцепился ей в оба глаза сразу. Говорят, единицы обладают этой способностью. И скорее всего, они - не люди.

- В тридцатник? Девочка? - с недоверием произнес Граф.

- В Двадцать восемь…

- А что с тобой не так? - он снова просканировал ее в поисках видимого производственного брака.

- Наверное то, что вокруг одни мудаки!

- А ты, стало быть, идейная селедка, как твоя покойная тезка? Понятно! - он провёл ладонью по незамысловатой стрижке, почесал бороду, снова поднял взгляд на Леру...

- Девочка, значит? Что ж, это как раз самый формат для целевой аудитории, Лера. Даже не представляешь, как ты попала. Раздевайся!!

__________________________

8. Глава 8

– Что ты делаешь со мной?

– Учу тебя летать.

– Я не могу летать.

– Ты уже летишь.

– Я падаю.

– Каждый полет начинается с падения.

- Раздевайся!

Перед концом света, наверное, повиснет такая же пауза. Людям захочется остановиться и подумать, что они не так сделали, почему мир летит в тартарары. Лера пыталась понять, где и когда она свернула не туда на жизненном пути. Но думать и одновременно смотреть в глаза своему персональному апокалипсису не получалось.

- А на дудочке тебе не сыграть? - нарушила тишину Лера, почти на сто процентов уверенная, что опять сморозила какую-то жесть.

Лицо Графа выражало всю привлекательность собственной трактовки Лериного вопроса.

- Я даже не рассчитывал, если честно… А ты можешь? Я думал ты везде девочка.

Лера больно прикусила язык, чтобы не дать себе сболтнуть что-нибудь отягчающее собственный приговор. Был бы в руках пистолет, она бы не раздумывая выстрелила ещё раз. Говорят, убийство, как наркотик - разъедает морально-нравственные установки. Один раз попробовав чужой кровушки, уже сложно остановиться.

- Как же я тебя ненавижу! - выплюнула она, окидывая взглядом кабинет в поисках если не огнестрельных, то хотя бы колюще-режущих предметов.

- Да ладно. Расслабься. Твой язык на литературе заточен, а заучкам, как правило, сосать или некогда, или никто не даёт! - Граф обвёл ее взглядом мясника, будто взвешивал, оценивал свежесть, прикидывал стоимость. Проглотил голодную слюну, скривился самодовольно. - Ну, и поскольку ты из тех, кому было некогда, придётся наверстывать упущенное. Раздевайся.

Лере почему-то резко захотелось вернуться в родную, убитую постояльцами и временем бабушкину халупу. Окажись она там, она бы облобызала вонючий диван, залезла бы в холодную ржавую ванну с поваренной солью. Открыла бы по такому поводу баночку тушёнки и скурила бы укроп.