Государственный Алхимик - стр. 3

Никто не знал о моём настоящем происхождении и о том, как я попал в новый для себя мир.

Это случилось восемь лет назад, когда я был ещё мелким пацаном. Мне было всего десять, и в своём родном мире я тоже был магом, только совсем другим. Настолько другим, что лучше бы удавился, чем притронулся к алхимии! Эта поганая магия и её адепты всегда были моими врагами.

– Чего молчишь, Илья? – ехидный голос Оскара опять резанул слух. – Мне порой кажется, что ты специально добиваешься того, чтобы тебя лишили магии. Возможно, вместо мозгов у тебя ртутный коктейль.

Он усмехнулся.

Я покосился на его холёную физиономию, на его зализанные гелем светлые волосы и золотой гербовый значок на груди. Невыносимо захотелось сломать Оскару нос, как пару лет назад уже случалось, но я лишь смерил брата безразличным взглядом и отвернулся в окно.

Этот урод мог язвить сколько влезет – у меня была своя цель, а глупая драка могла всё испортить.

Я и так слишком долго ждал.

И слишком много вытерпел.

Тогда, восемь лет назад, я очнулся в теле своего одногодка – другого десятилетнего мальчика, тоже мага. Этого ребёнка звали Илья Ломоносов и в тот момент он умирал от лихорадки на кровати в госпитале, в окружении своей княжеской семьи.

Тогда казалось, что все его родственники только и ждали, когда он наконец подохнет и унесёт с собой в могилу бремя родового позора.

Но нет.

Благодаря мне тело Ильи выжило, а в нём поселилось моё сознание и часть моих магических сил.

И вот прошло восемь лет с того дня, а мне до сих пор кажется, что вся семья только и ждёт, когда Илья Ломоносов куда-нибудь денется.

Особенно этого хотел Оскар.

Он, как и все вокруг, отлично знал, что его младший брат владеет только самым паршивым из всех искусств алхимика, чем позорит свой легендарный род.

На процедуре Пробуждения магии у Ильи Ломоносова проявилась не сила золота, как у остальных в семье Ломоносовых, а сила… ртути.

Ртути, мать её!

Это было сродни издевательству, ведь ртуть не помогала создавать чистые вещества и высшие сплавы, а уж тем более алхимических гомункулов.

Это был приговор.

И ведь я попал не абы в кого, а в потомка единственного в истории страны Государственного Алхимика – Михаила Ломоносова, мага из первой касты «Золото и Солнце».

Да, он больше века как умер, но это не мешало потомкам пользоваться его именем и заслугами.

Мне же было плевать, что я ртутный алхимик, а не золотой.

Я люто ненавидел алхимию и с момента попадания тайно занимался восстановлением собственной магии, упорно и кропотливо. Правда, без особых результатов.

И чем больше я старался, тем чаще приходил к выводу, что мне мешает магия Ильи Ломоносова – та самая алхимия. Она блокировала мою личную силу, и я уже догадывался почему.

В своем прошлом мире я учился только одному – уничтожать алхимиков и их магию, а сейчас сам стал алхимиком. По иронии судьбы во мне слились две противоположные силы: алхимия и то, что её убивает.

В итоге я решил, что одна из магий должна пойти под нож – то есть под процедуру Избавления. Естественно, что это была ненавистная мне алхимия. Правда, процедуру Избавления можно было пройти только после наступления совершеннолетия.

А терпения и упорства мне было не занимать.

Эта цель заставляла меня вставать по утрам, улыбаться родственникам, которые меня ненавидят, продолжать тайно восстанавливать хотя бы крохи собственной магии, как-то жить, общаться, заводить друзей, принимать дворянские правила и в итоге даже ходить в академию.