Государственный Алхимик - стр. 24
– Твой отец распорядился его усыпить, – нехотя и почти неслышно призналась она. – А когда Чёрного Буяна увели из рысарни, то я его оседлала и просто уехала в поле. Сказала, что прокачусь на нём последний раз, но так и не вернулась обратно. Прости, что украла его без твоего разрешения. Не хочу мучиться ещё и виной за невинно убиенных. Мне хватает стандартной меланхолии.
Я взял её за руку обеими ладонями и сжал с благодарностью.
– Спасибо, Нонни…
И тут внезапно в себя пришёл Лаврентий.
– Вы умеете ездить верхом на рысарях, Нонна Евграфовна?
Та нахмурилась и посмотрела на Эла так удивлённо, будто забыла, что он вообще существует и стоит рядом.
– Да, конечно, умею. А вы?
Эл опять приосанился.
– Не представляю жизни без езды на рысарях. Я даже участвую в Императорских Скачках.
Нонна снова опешила.
Эл наконец добился того, чтобы девушка взглянула на него с интересом. Для неё участие в Императорских Скачках было заветной мечтой, но туда не допускали женщин, даже из княжеских семей.
– Неужели? – Она сощурилась.
Почуяв интерес Нонны, Эл пустился во все тяжкие:
– Смею признаться, я участвую в ближайшем сезоне. Буду одним из новых фаворитов.
Он явно сказал это для красного словца, но кузина неожиданно предложила:
– Тогда встретимся на скачках в октябре. Вы не против? И как зовут вашего рысаря?
В глазах Лаврентия отразилась паника.
Судя по всему, никакого рысаря у него и в помине не было, а ездить верхом на таких опасных животных он вообще не умеет, но Бог Женщин сдаваться не собирался, поэтому выдумал на ходу:
– Белая… Белая Стрела.
Нонна опять сощурилась, но взглянула уже на меня.
– Ты слышал, братец? Совпадение знаменательное. Я бы назвала это зловещими происками судьбы, если бы в ней был хоть какой-то смысл. Но ты только послушай: у тебя – Чёрный Буян; у Лаврентия – Белая Стрела; у меня – Красная Фурия. Мы обязательно должны прокатиться вместе. Не исключено, что из этого выйдет что-то катастрофическое, но занятное.
Её голос утонул в шуме гудка – поезд просигналил о скором отправлении.
Нам пришлось поторопиться.
Нонна не стала больше задерживаться и попрощалась с нами, а потом поспешила в сторону вокзала, пообещав обязательно быть на скачках этой осенью.
– И что теперь делать, друг? – уныло прошептал Эл, глядя, как Нонна уходит в сопровождении охраны и помощниц. – Я же рысаря ближе, чем на пушечный выстрел, к себе никогда не подпускал. У меня с этими магическими тварями с детства не сложилось.
– Скажи ей правду, – посоветовал я. – Тогда мне не придётся бить тебя по физиономии за твои попытки соблазнить мою двоюродную сестру.
– Что-то не везёт мне в последнее время, – ещё мрачнее отреагировал тот. – Из дома пришлось бежать, на вагон колдуны напали, дар Сердцееда не сработал, ты мне по физиономии бить собираешься, да ещё и на станции никто не встретил. Что со мной не так?
Он опять внимательно оглядел перрон и принялся писать сестре в Скриптории.
Та ответила ему через минуту ожидания. Причем ответила на иностранном языке – я успел заметить появившиеся иероглифы на листке блокнота, написанные уверенно и размашисто. Да ещё и с восклицательным знаком.
Кажется, это был язык народа Шаньлин.
Изучить его мне так и не довелось, о чем я уже успел пожалеть, потому что ехал как раз в сторону границы с их землями.