Государственный Алхимик - стр. 20

– Что за церемония?

– Родовая церемония по определению уровня ЧЛП артефактора, то есть Чистой Любви к Предметам, – нехотя пояснил Эл, после чего всё-таки взял запотевший бокал с баварским пивом и сделал пару крупных глотков.

– Любви к предметам? – Я вскинул брови.

Мне, конечно, приходилось иметь дело с артефакторами (чаще всего в академии, на рынках и в сомнительных магазинчиках), но я никогда не слышал о ЧЛП таких магов.

Чистота Любви к Предметам.

Хотя чего ещё ожидать от любителей придать вещам свои особые смыслы, порой далёкие от здравого.

Например, зеркало, в котором ты видишь себя в образе животного, с лисьими или заячьими ушами, или с кошачьим носом – зачем?

Или броня со свойством картона.

Или лампа, вызывающая беспрерывные эротические сны – до тех пор, пока не выключишь (ладно, тут понятно зачем).

– Да, Чистая Любовь к Предметам – это важная церемониальная штука, – пояснил Эл. – Если пройду церемонию, то матушка утвердит моё наследство, но самое главное – снимет с меня метку.

Он оттянул ворот рубашки и показал мне метку родового герба на ключице.

Эту выжженную отметину я уже видел, когда просматривал воспоминания Эла.

– Матушка поставила мне её ещё в младенчестве, – пояснил он, – чтобы знать, как я себя чувствую и где нахожусь, хотя бы примерно. Обещала снять, когда мне исполнится десять. Потом – пятнадцать. И вот мне уже восемнадцать, а метка до сих пор на мне. Теперь матушка говорит, что снимет метку только после прохождения церемонии. Она ведь знает, что это мне не по зубам. Так что я навечно под её наблюдением.

– А что такого сложного в этой церемонии? – спросил я.

Эл с грустью уставился в пол.

– Во-первых, надо будет сорок дней не пользоваться предметами вообще, чтобы осознать ценность предметов и хоть немного приблизиться к рангу Прозревшего Мастера. Застрял я в Познающих Учениках. Во-вторых, надо создать себе живой артефакт, со своей душой и характером, а это значит, что есть опасность привязаться к какой-нибудь идиотской вещице. И в-третьих, самое невыполнимое…

Он замолчал, поморщился и добавил:

– Надо быть девственником.

Я опять вскинул брови, едва сдержав усмешку.

– Серьёзно?

– Серьёзнее некуда, – мрачно вздохнул Лавров.

– И кто придумал эти правила?

– Похоже, наш не слишком умный предок. Но я однажды слышал, что девственность можно вернуть. На время, конечно. Есть такое зелье у травниц, не помню как называется…, но у меня записано. Полнейшая запрещёнка, сам понимаешь. У какой-нибудь травницы с рангом Прозревшего Мастера можно поспрашивать. Только это зелье ещё достать надо, что тоже под вопросом.

Он смолк, скептически поджав губы.

– А если всё-таки достанешь? – хмыкнул я. – Тогда и церемонию пройти можно. Зато на кону свобода.

Эл схватился обеими руками за голову и в отчаянии посмотрел на меня.

– А если не достану? Как жить вообще?.. Матушка вечно за мной следить будет!

Проблемы Лаврова на фоне моих выглядели забавными, но всё же для него это было серьёзно.

– И ты из-за этого сбежал?

– Ненадолго. Меня всё равно найдут с помощью метки… – начал Эл, но в его кармане внезапно звякнуло.

Это был характерный звук Скриптории – блокнота мгновенных сообщений.

Вещь довольно удобная.

Когда один пишет что-то в своей Скриптории, то сообщение моментально появляется в Скриптории собеседника и остаётся на листке.