Гость волшебного мира. Книга 1 - стр. 42
Порывисто выйдя из-за стола, Фарбаутр жёстко протянул ладонь брату. Тот смотрел на неё с недоумением.
– Его досье! – потребовал Фарбаутр.
Фон Зефельд – встрепенувшись – суетливо расстегнул портфель, подрагивающей рукой извлёк оттуда папку. Фарбаутр вырвал её и стремительно покинул кабинет.
В коридоре он на ходу пристегнул чёрный жезл к кобуре и заткнул перчатки за ремень. А затем, раскрыл досье. Сзади семенящей походкой поспешал фон Зефельд.
Фарбаутр уже знал это здание наизусть – длину, ширину и все повороты. Поэтому, шёл, не отрывая глаз от текста.
«Томаш Горак – читал он сведения о человеке, которого привёз брат. – Чех, 46 лет».
Вместо фотографии пустой квадрат с кривыми волнистыми полосками засохшего клея. Фарбаутр удовлетворённо кивнул – это было его распоряжение.
Горак работал на одной из пивоварен в Чески-Крумлове, и искал контакт с организацией, входящей в состав СС. Двое суток назад состоялась даже его встреча с агентом. После неё Горак забежал домой за вещами, и не вернулся.
Когда агент сам наведался к Гораку, то обнаружил его забившимся в угол. Чех впал в реактивное состояние: ступор, заторможенность, оцепенение, нарушение речи. Он не помнил, что с ним случилось. И как встречался с агентом СС и хотел передать ему некую информацию – тоже.
Каких-либо телесных повреждений у Горака не было. И добиться от него ничего не смогли – он лишь бормотал что-то бессвязное и никого не узнавал.
Отчёт агента о встрече с Гораком попал в руки отцу Фарбаутра – генералу, графу Герхарду фон Зефельду.
И старого графа зацепило в том отчёте упоминание Горака об оружии, похожем на то, с которым столкнулся Фарбаутр здесь, в России – в лесу.
Фарбаутр, читая досье, свернул на лестницу в подвал, твёрдые подошвы сапог бойко застучали по ступенькам.
Получив вчера от отца сообщение про Горака, Фарбаутр распорядился скрыть чеха от всех непосвящённых, убрать фото из досье. Агента, который проводил с ним встречу, устрашили грифами секретности и подпиской о неразглашении.
Теперь, чеха привезли сюда и тут его следы для всех терялись. Однако – с ним самим странности только-только начинались, как следовало из дальнейшей записи в папке.
Но, Фарбаутр не стал читать. Он хотел это увидеть.
Железная лестница – внизу – упиралась в массивную решётку. За ней тотчас возникли два автоматчика и начальник караула. Щёлкнул засов, решётка со скрежетом отворилась. Охрана вытянулась по стойке смирно. Фарбаутр стремительно вошёл в подвал, ни на кого не глядя. Впереди – тянулся утоптанный, бугристый, длинный коридор.
Земляной пол бомбоубежища глушил быстрые шаги вдоль металлических дверей. Изначально здесь – в школьном подвале – конечно, не было никаких камер. Поэтому, их строили сами: из кирпича, листов железа. Решётку на входе и вовсе установили лишь двое суток назад. Ещё пришлось провести дополнительное освещение, и усилить электричество.
Зато теперь тут стало ярче, чем в помещениях наверху.
Охранник лязгнул громоздким засовом и открыл перед Фарбаутром камеру – белый свет и чистота делали её похожей на лабораторию. Даже бетонная плита на полу против подкопа – резала взор снежным, меловым сиянием.
Сидящий в самом центре на стуле, узник, своей тёмной, помятой одеждой и с чёрным мешком на голове, казался каким-то уродливым пятном. Кляксой на листе бумаги.