Город металлических людей. Книга вторая - стр. 19

***

В самом начале зимы в поселении стали пропадать люди. Наученные горьким опытом прежних лет, никто уже не ходил в дальний лес. Если кому-то нужен был хворост, его собирали по перелескам. Но и оттуда вдруг не вернулась одна женщина, затем двое подростков. Встревоженные жители собрались вместе, чтобы их искать.

Полностью обескровленные мертвые тела всех троих нашли в перелеске возле дальнего леса, каждое довольно далеко друг от друга. На телах были странные отметины: десять небольших ранок с кровоподтеками, расположенных двумя полукружьями, и одна большая. Болезнь дальнего леса, что уже уносила жизни людей, вернулась! Они заражались ею в лесу и умирали, даже не добравшись до дома. Самое страшное было то, что теперь эта болезнь вышла за пределы дальнего леса и стала распространяться дальше. Что, если эта инфекция доберется и до самого поселения? И как ходить в лес, как защититься людям от этой напасти?

Прослышав о случившемся, Экхарт с трудом убедил напуганных жителей не сжигать зараженные тела, а отдать ему для исследований. Мертвецов доставили к дому Экхарта, завернутых в множество слоев ткани, чтобы не заразиться самим. Эвтерниус помог доктору спустить трупы в лабораторию. Они с доктором уложили тела на узкие столы, стоявшие рядом параллельно друг другу.

– Ты не боишься подхватить эту заразу? – мрачно спросил железный страж. Экхарт покачал головой.

– Не думаю, что это зараза, – ответил он, – но я должен убедиться. Полагаю, тебе тоже ничего не грозит, но пока вам с Евой лучше держаться подальше от моей лаборатории.

– Я бы хотел помочь, чем могу, – возразил Эвтер, но доктор покачал головой.

– Когда я пойму, что это не опасно, я позову.

Эвтерниус, недовольно дернув головой, поднялся наверх, а Экхарт натянул на лицо кожаную маску с птичьим клювом и с круглыми стеклами для глаз, просунул руки в длинные и тонкие кожаные перчатки и принялся разворачивать тряпки на первом трупе. Разложение почти не коснулось тканей, и, кроме необычных отметин, расположенных полукружьями, на теле не видно было других повреждений. Исследователь провернул линзы в маске, чтобы они заработали как увеличительное стекло, и приблизил лицо к одному из полукружий на плече трупа, внимательно изучая раны. Они точно не являлись трупными пятнами или синяками от ударов. Это были отверстия с необычным изменением кожи по краям. Все пять отметин были одного размера и с очень ровными краями и напоминали, скорее, проколы толстенной иглой, чем порезы или, к примеру, укусы. Экхарт поочередно просунул металлический зонд в каждую из ранок, чтобы измерить глубину. Она была небольшая.

Таким же образом врач осмотрел второе полукружье ран и отдельный большой прокол на шее, а затем еще раз подробно изучил все тело. Очень странно, что оно не начало гнить. Пока мертвецов не обнаружили, они несколько дней пролежали в лесу, и зимний холод, возможно, помог им сохраниться дольше, но температура не опускалась ниже нуля, и тела не были заморожены.

Экхарт осмотрел два остальных тела, убедился, что у всех одинаковые повреждения, только маленькие раны находятся в разных местах. Лишь одиночный большой прокол у всех был на шее. Врач сорвал с себя не нужную уже маску и принялся задумчиво мерить шагами лабораторию.

Когда-то очень давно он уже видел нечто подобное, но не имел возможности подробно изучить, да и не обладал тогда достаточным опытом, чтобы разобраться. А через несколько лет, общаясь с жителями дальнего леса и гостя в их пещерах, он краем уха услышал о неких странных существах, внешне похожих на людей, но не имеющих с ними ничего общего. Они сторонились поселений, и никто не видел, чтобы они разговаривали даже между собой. Все, что можно было услышать, это странный сухой треск, исходящий от них.